Лучшие Друзья 3 (СИ)

-Ты рисовала, - снова первым сказал он.

Я подивилась.

-Тебе Валентина сказала?

-Нет, мазок синей краски у тебя на щеке, - он снова улыбнулся и легко коснулся того места, где, предположительно, был след. Я вздрогнула от разряда из-за прикосновения, но он расценил это по-другому. – Извини. Я не буду прикасаться к тебе больше.

Что?! Мне хотелось возопить на весь лес, но я смолчала. Насупившись, я посмотрела на него и сказала:

-Ты все понимаешь не так.

-Возможно, - он легко кивнул и посмотрел мне в глаза. – А знаешь почему?

-Почему?

-Потому что я думаю, что не знаю тебя больше.

-Ты ошибаешься, - покачала головой я, глядя прямо на него. – Оттого, что меня не было полгода, ничего не изменилось. Да, может, я повзрослела и многое поняла, но чувства – те же.

Я схватила его за руку и приложила к своему сумасшедше бьющемуся сердцу.

-Это разве может лгать? – его ладонь чувствовала бешеный ритм моего волнения, и я снова умоляюще посмотрела ему в глаза. – Я могу тебе лгать? Я не врала тебе ни разу, и не хочу начинать сейчас.

-Начинать сейчас? Хм… - он убрал руку от моего сердца – по его лицу было видно, что внутри него шла какая-то борьба. – Суть в том, что я врал себе – как я могу не лгать тебе, если все, что я когда-либо делал – обманывал себя? Я не знаю, каково это – любить. Я не умею. Я ни разу, черт тебя дери, Вайстенгаузен, не чувствовал такого, что чувствую к тебе.

Внутри меня все пылало. Сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди, и тут он взял меня за руку и прижал ладонь к своему сердцу. Я чувствовала дикое сердцебиение и, подняв лицо, столкнулась с его глазами.

-Я не знаю, что я чувствую к тебе, - прошептал он с болью в глазах. – Я хочу убить тебя на месте, закопать здесь же и никогда не вспоминать. Но так же я хочу сделать с тобой перед этим массу гнусных вещей, из-за которых ты будешь очень громко кричать мое имя.

После этих слов меня всю затопил стыд, я молча открыла рот, чувствуя, что покрываюсь пятнами, а он продолжил:

-Мне срывает крышу рядом с тобой. Я безумно хочу тебя поцеловать, Вайс, но не знаю, куда нас это приведет. Я… я не умею быть чьей-то второй половиной. Я не знаю, как это делается. Я не подхожу для тебя. Вот мой брат – да, он…

Я не дала ему договорить и толкнула его в плечо. Он осекся и изумленно посмотрел на меня. Я, давя в себе кучу эмоций, прошептала:

-Ты снова начинаешь нести полнейший бред, Егор. Я понимаю, что тебе страшно – мне тоже. Но куда бы нас это ни привело, я хочу попробовать. Я хочу помочь тебе научиться быть половиной. Моей половиной.

Егор отвел взгляд в сторону. Я видела, что он сомневался.

-Чего ты боишься? – спросила я, удивляясь своему напору.

-Я боюсь, что разочарую тебя, - признался он, запуская в волосы руку.

Я покачала головой:

-Это я разочаровывала тебя.

-Я боюсь, что раню тебя, как всех … их, - едва слышно произнес он и взглянул в мои карие глаза своими серыми. – Я не хочу ранить тебя.

-Ты уже это делал, - признала я, не отводя взгляд. – Терять нечего.

-В том-то и дело, что есть, - он сжал мою руку. – Я потеряю тебя, если все испорчу. Мне нужно разобраться в себе.

-Пока ты разберешься, что к чему, уже ничего, и ни к чему, - я закатила глаза. Да, понимаю, неподходящий момент, но я все же это сделала. Сначала Егор ухмыльнулся. Затем его губы растянулись шире. А после – он рассмеялся.

-Я так скучал по этому, - когда его смех стих, произнес Егор.

-Знаешь, чего я боюсь? Больше всего?.. – я посмотрела на Егора и опустила вниз глаза. - Я больше всего боюсь, что мы не сможем быть друзьями, как раньше. Я боюсь, что будет неловко и странно.

-Это уже так, - он дернул уголком губы, затем снова принял беспристрастное выражение. – Мы посредине. И сейчас нам остается либо сделать шаг назад, либо вперед. И знаешь еще что? Я понял одну вещь: я всегда хотел привязать тебя к себе.

-Ты уже это сделал, - я пожала плечами, ощущая, как покрылись гусиной кожей ноги. – Я здесь. И я с тобой. И я готова шагать лишь вперед и помогать идти тебе.

Он улыбнулся широкой улыбкой, и, склонив голову набок, протянул мне кулак. Я, замерзшая и дрожащая, протянула ему свой кулак. Наши сомкнутые руки стукнулись друг о друга, и я услышала:

-Ты моя, Вайс.

И в этот раз, как бы двусмысленно это не звучало, я действительно знала: это правда.

10.

Весь следующий день я носилась как угорелая по магазинам для детей. Марина осталась таким же варваром, как и прежде, и с такой дотошностью покупала детские вещи, что я уже через два часа устало плелась сзади.

-Смотри, лиловая или оранжевая?.. – Марина помахала у меня перед носом двумя кофточками, и я, зевнув, указала на ее любимый цвет.

-Но оранжевая такая яркая! – захныкала та, и я поразилась, насколько сложно с ней приходится сейчас.

-Марин, они обе очень красивые, - уже в десятитысячный раз сказала я и, не успев глазом моргнуть, осталась одна, пока Марина оплачивала две кофточки.

-Так, нам нужно выбрать ковер, и ее комната будет почти закончена, - Марина понеслась на выход из магазина, и я потащилась за ней.