Лучшие из худших. Предложение наблюдателя

… В первую мою поездку к Наблюдателю я пересекся у его дома с женщиной, выказавшей свое желание оказать мне помощь. От помощи я отказался, наоборот, сам помог ей донести тяжелые сумки до квартиры. На предложение зайти ответил вежливым — в другой раз обязательно зайду. Слово сдержал — взял вино, цветы — женщинам это нравится, коробку конфет и пришел в гости. О интиме не думал — она была много старше меня. Да и у нее таких мыслей, на мой, тогда неискушенный взгляд, не было. Посидели, поговорили о том, о сем и я попрощавшись ушел, предварительно оставив ей свой телефон — если надумает идти на базар за большими покупками, или что то возникнет особенное. Раз в пару недель или она звонила, или я сам приходил вечером в гости. Приходил к семи, а уходил в десять — пол одиннадцатого — время надо было тратить и на дела. С ней мне было как то легко и спокойно, как с старшей сестрой. Жаль, подходило окончание моего пребывания в этом времени и я нанес последний визит… Все было как обычно, но она все таки почувствовала, мое напряжение. — Саша, что то не так?

— Я скоро уезжаю, скорее всего навсегда. Пришел вот попрощаться. Пока у меня время еще есть примерно неделя, может две — может вам надо что то сделать, или в чем то помочь?

— Да нет у меня все в порядке, ничего мне не надо. А вот насчет помощи… Она долго и пристально смотрела на меня. Потом пробормотав — Если я не права, ты меня прости… решилась — а вот помочь мне ты можешь. Не хочу дальше с этим жить, а тебе может пригодится. Или же переложить свою ношу на сильные мужские плечи… С каждым ее словом я все больше офигевал — что мне еще жизнь в лице этой милой женщины подкинет.

— Муж мой был археологом, но по ведомству КГБ. Дослужился до полковника, но мне этих чинов было не нужно — чем выше он поднимался в звании, тем меньше бывал дома. Но я не роптала и не устраивала скандалов, как другие — раз надо, значит надо. Любила я его, а он меня. Когда выпадало свободное время, он все старался сделать для меня — концерты, поездки в Москву, подарки… Это были настоящие праздники. Только было их мало… Правда ближе к развалу Советского Союза — она произнесла эти слова с гордостью и затаенной грустью — времени у него стало больше — меньше стал ездить в командировки, но работать почему то стал еще больше. Сказал, что нащупал что то очень важное, что поможет Советскому Союза уйти в отрыв от Америки и Англии. И в последнюю командировку он, как мне кажется уехал именно за этом. Пока он был ТАМ наступил развал Союза, он с большим трудом, через несколько месяцев, вернулся домой — а тут развал, бардак, никому ничего не нужно, кроме власти. Правда, ему пришлось отчитаться за выданные средства, но все обошлось — ведомства нет, государство другое, а деньги выдавались Москвой. Обошлось… Правда из органов его попросили — кому в госбезопасности нужен археолог в звании полковника. Своих некуда девать. Тем более, что из последней командировки он ничего не привез. Она беспомощно огляделась по сторонам…

— Не волнуйтесь, прослушки в вашей квартире нет. Она настороженно взглянула на меня.

— Я не подосланный казачок и ваши тайны мне не интересны — своих хватает. Если в чем то сомневаетесь — не говорите — я уйду и больше не приду.

— Я все расскажу, вам я верю. Да и устала я бояться. Переложу на ваши плечи.

— Может не надо? — жалобно заныл я. Она рассмеялась.

— Надо Саша, надо! Давайте, поработайте… Она указала на навесной шкаф — пенал, который был в большинстве квартир — от коридора к кухне от потолка отделялось пространство сантиметров 50, из реек и тонких досок создавался прямоугольный короб. С тыльной стороны закрывался фанерой — спереди двумя дверцами. Я подставил стул и стал передавать ей содержимое шкафа — закрутки с вареньем, салатами, компотами, огурцами-помидорами. Со стула я уже не дотягивался и мы подтянули стол. Вытащил, до чего мог дотянуться, дальше никак — шкаф длиной метра четыре. Пришлось на стол поставить стул и лезть внутрь. Клаустрофобией я не страдал, но вот лежать в нем было неудобно, особенно передавать назад — на бок не ляжешь (высота маленькая). Пришлось распластавшись, осторожно передавать назад то что лежало впереди. И вот почти у задней стенки, под грудой старых вещей я нащупал что то, завернутое в целлофан. Стал аккуратно, как рак пятиться назад. Ноги повисли в пустоте, женщина схватила их и стала помогать поставить их на стол. Мне стало смешно: прям как зрелая женщина направляет невинному мальчику в первый раз … Правда вылезая стер эту улыбку, тем более было более важное для осмысления. Что то прямоугольное, наподобие небольшого чемодана, или среднего дипломата. Интересно. Повернувшись к женщине увидел ее смеющееся лицо. Оглядел себя. Да, видок еще тот — весь в пыли, паутине… — Давайте в ванную, почиститесь.

— Нет уж. Сначала надо все вернуть взад. Она снова засмеялась.

— Да, конечно давайте все вернем назад в шкаф. Когда все вернулось на свои места, в том числе стол, стулья и я почистился — захотел посмотреть, что там запаковано. Только женщина неожиданно воспротивилась: