Лучшие из худших. Предложение наблюдателя

— Так вот. Первое — ни в коем случае не передвигайся на открытой местности или без зенитного сопровождения. Второе — не атаковать в лоб танки — это засада. Самим устраивать засады, используя для этого дальнюю разведку на мотоциклах. Третье — ни в коем случае не бросайся в последний бой на таран. Немцы восстановят танк и посадят в него другой экипаж, а вот наши танковые войска комдива так быстро не получат — негде взять. Теперь совет — не отходи сам, соединись с 42й стрелковой дивизией и отходи вместе с ней. Да и 6ю стрелковую прихватите. Пока есть время, наладьте взаимодействие. Думаю с комдивом 42й у тебя получится. Если у них не будет хватать техники для перемещения — сажай на броню, как десант. И зенитки у них есть. Последнее — есть у меня на тебя виды. Выживешь, не загубишь по — напрасну людей и технику, я тебя найду. Там и поговорим предметно. Так что тебе решать…

По этим местам будет идти много отступающих, аж от самого Бреста, поэтому будет из кого выбирать в самом начале формирования подразделения. А план закрепления и создания нужности в этом времени прост: из пришедших со мной и отступающих создается подразделение, которое начнет вести диверсионную работу в тылу противника. Но главное — освобождение из плена бойцов и командиров — естественно тех, кто захочет драться с врагом за свою Родину. И пополнение подразделения за счет желающих войти в него. Планы, конечно Наполеоновские, но тем не менее, реально осуществимые. До обеда занимались расстановкой всего по заранее намеченному плану. Ставились палатки, армейские койки, создавалась система рассеивания дымов от генераторов и двух походных кухонь на топливе и одной — пока, на электричестве. Переброшенные в это время две десятитонные цистерны — емкости под топливо врыты в землю на половину и одна пятитонная (из пластика)стояла в стороне. Закончив размещение, после обеда, дал время час, на отдых. Сам в это время, захватив термоконтейнер, прыгнул к ближайшему складу с горючим. И угадал! Его готовили к подрыву. Войдя в невидимость вырубил всю охрану и подрывников — было их всего то шесть человек. Связав и стащив их в караулку прыгнул к себе. Срочно погрузив пятитонку в 66-ой, вместе с десятью бойцами перебросил нас в хранилище. Охрана пришла в себя (не стану же я калечить своих) и матерясь требовала их выпустить. Выпустили но оружие не дали. Во избежание. Я предьявил удостоверение майора НКВД и все претензии отпали сами собой. Залили пятитонную цистерну, отправили машину во главе со мной, а Сергей, мой зам остался с остальными на охране. Вернувшись на базу, скатили с помощью заранее сделанной платформы на подшипниках пятитонку рядом с десятитонником, оставили перекачивать электронасосом, а сами рванули за следующей партией, уже в бочках. Так забрали и перекачали все топливо: и бензин и солярку и масло и отбыли во свояси оставив охрану поджигать и уничтожать то, что осталось. Отдохнув, приступили к боевому слаживанию взаимодействия с применением средств связи — с наушниками и портативными рациями связи. На наших частотах никого не было — можно было говорить свободно, а вот их частоты: и наши и немецкие мы могли прослушивать свободно. Все непроизвольно прислушивались не слышно ли разрывов и грохота типичных признаков боя, но все было тихо, только время от времени в небе гудели моторы: неизвестно — наши, или немцы — густые кроны деревьев скрывали их от нас, а нас от них. Ну и слава Творцу! До Бреста отсюда 120–130 километров и война доберется сюда только на третьи сутки. Вечером, после небольшого отдыха провели, разделившись надвое — 10 на 12 максимально приближенную к боевой схему нападения с целью нейтрализации защищающихся. Появились первые мелкие ссадины и травмы. И первое бурчание нашего военврача — Ольги: занимаемся мол ерундой, только травмируем себя. Было очень неприятно видеть молчание бойцов, в ответ на некомпетентное замечание врача, тем более моей любовницы. Вспомнился Стенька Разин с персидской княжной и претензиями товарищей — нас на бабу променял! Я очень резко оборвал ее:

— Вы, товарищ военврач занимайтесь своим непосредственным делом, а свое мнение, а тем более свои комментарии оставьте при себе! Здесь есть кому решать, что необходимо делать, а что нет. Тут вам не там. Здесь каждый должен заниматься своим делом. И заниматься высокопрофессионально. Болтунов и советчиков в моем подразделении не будет. Вам ясно! Ольга вспыхнула. С ней никто не разговаривал в таком тоне. Тем более такое услышать от меня. — Я НЕ СЛЫШУ ОТВЕТА! Она вскинула голову, чтобы ответить такой же грубостью и в таком же тоне, но я ее опередил: