Лучшие из худших. Предложение наблюдателя

— Пойдем, выйдем к народу — улыбнулся я старшине. Мы вышли из сарайчика. Старшина, увидев подходящего вытянулся, но увидев мою усмешку принял уставную стойку — вольно. Комдив, увидя меня подобрался и подойдя вскинул руку к фуражке.

— Здравия желаю, товарищ майор! Я козырнул в ответ — Рад тебя видеть комдив! Мы обнялись. — Живой значит? — Да что мне будет с таким хранителем. Мы же еще вместе не повоевали. А где твои? Это все? — кивнул он на старшину.

— А здесь больше не надо. — Как лихо ссадили самолеты сам видел. И танки твоя работа? — Моя — не стал отказываться я. — Сколько? — поинтересовался он. — Две самоходки, четыре Т-4, два Т-3, два Т-2, два «БЬЮСИНГА», один «Ганомаг» товарищ комдив — вытянулся я с докладом. — Да тебя к герою надо представлять — воскликнул Пуганов.

— Не ради чинов и наград воюем, товарищ комдив — напомнил я ему. — А что ты такой бледный? — Да осколок, гад в плече засел — поморщился комдив. — Моего врача убило, а врач Лазаренко вытащить не берется, говорит сосуды рядом, можно зацепить. Боится одним словом. — Давай посмотрим — я кивнул на бойцов и командиров, разглядывавших во все глаза диковинную пушку.

— Так — голос комдива построжал — вышли все отсюда. — Старшина, проследи, чтобы не подглядывали, как в женскую баню — добавил я. Когда все вышли я размотал бинт. Да, уже появилась чернота вокруг раны. Я покачал головой. — Что, так плохо?

— ЕСЛИ БЫ НЕ Я… Ладно, придется потерпеть. Можно вколоть обезболивающее, но полдня будешь негодным к командным действиям. Так что терпи… Наложив руку и послал реаниматоров в рану, понизив болевой порог. Как всегда, мышцы зашевелились, выталкивая осколок. Вынув его из раны заметил изумленно — растерянный взгляд комдива: края стягивались, рана зарубцевалась. Я положил руку на рану — ДОМОЙ! — Рубец скоро рассосется, останется небольшой шрам. Ну а шрамы украшают мужчину, не так ли? — Как ты это… — Я перебил его — Не задавай глупых вопросов и не получишь грубых ответов… Скажи лучше, как у тебя дела с боеприпасами и вооружением.

— Да сам должен догадаться. После твоего эффектного прихода и ухода меня, конечно не трогают, но суют во все дырки, объясняя тем, что только у меня такой боевой опыт. И ведь верно говорят! Но все равно, кажется, что хотят сжить со свету. В заслон поставили. А здесь у меня всех «немцев» выбили, один Т 34 может только стрелять. В строю только два Т-34 и 8 БТ осталось. А с боеприпасами вообще швах…

— Намекаешь на то, чтобы мы, по доброте душевной поделились остатками последнего… — Да у вас этого последнего вагон и маленькая тележка… — А чужое считать неприлично и не культурно. Заметив, как комдив порывается что то сказать, тяжело вздохнув добавил — Так и быть, по доброте душевной, отдадим вам маленькую тележку… Ладно, идите и без нас позиции не покидайте — ждите маленькую тележку… Когда все ушли, обвязал пушку, взял старшину и прыгнул к танкистам. Оставив пушку пошли по тропинке к хозяйству старшины. Перед самым складом нас перехватил Сергей со товарищи:

— Нехорошо поступаешь командир — начал он в своей излюбленной манере. Сам на боевые с хозяйственником, а мы значит сиди и кисни… Старшина хотел что то возразить, но промолчал — Нехорошо… Я пристально посмотрел в глаза Сергею. Развязность стала пропадать. — А может ты мне будешь указывать, что мне делать, кого с собой брать и что и как планировать? — ласковым, но холодным как лед голосом обратился я к Сергею. — А может тебя поставить на должность командира а? — ко льду добавился металл. — Ты чего, командир такое говоришь?! — задергался он. Я добавил стали в голос — Я задал тебе вопрос и хочу услышать ответ, исходя из которого я приму решение … Сергей побледнел, на лбу выступил пот. — Я жду ответа, капитан! До него дошло.

— Виноват, товарищ командир. Осознал. Больше не повториться. Готов понести любое наказание — только из отряда не убирайте! — Принято. А теперь слушай и запоминай, говорю один раз. Я могу пить с тобой водку, ходить по бабам — Сергей попробовал улыбнуться, но наткнулся на мой жесткий взгляд — рассуждать о разном, спорить, советоваться и выслушивать советы, но я всегда останусь твоим командиром, а ты моим подчиненным. Это называется субординация. ЭТО ПОНЯТНО? — Так точно, товарищ командир! Теперь насчет советов. Советы я буду спрашивать и выслушивать, когда я посчитаю нужным. ЭТО ПОНЯТНО? — Так точно, товарищ командир — серьезно ответил Сергей. — Значит так: через один час тридцать минут команда из 11 бойцов должна быть готова к выходу на боевые. Вместо второго пулеметчика идет снайпер. Саперы не нужны. Ты старший группы, группу формируешь сам. Через час пятнадцать зайдешь ко мне и разбудишь. Все, работай. Старшина — повернулся я к нему — возьмите людей — пушку поставьте на доски, накройте брезентом и обвяжите. Исполняйте. Повернувшись я устало пошел к себе. Отдыхать… Через час пятнадцать Сергей тормошил меня за плечо — Время, командир. Я сел на кровати, потер глаза. Дождавшись, когда я приду в себя, Сергей виновато произнес: