Лучшие хвостатые сыщики

Глаша смотрела на него, как на ненормального.

– Вы что, пьяный? – аккуратно уточнила она. – Бабушка всю жизнь проработала учительницей литературы, а мой отец, конечно, довольно состоятельный человек, но не настолько, чтобы покупать яйца Фаберже. Что за фантазии?

– Ну, это же вы сказали, что под вашим окном может прятаться грабитель, не я.

– Константин Федорович, вы, вероятно, тут недавно, поэтому не очень представляете геополитическое положение городка, в котором очутились. Тут могут украсть бутылку водки, похоронные десять тысяч, плоский телевизор… Да даже картошку из подвала, когда есть нечего. Ау… – она помахала у Шеффера перед глазами растопыренной пятерней, – спуститесь с небес на землю! Большинство здешних людей не мыслят на уровне яиц Фаберже. Не всем так повезло с биографией, как вам.

На мгновение ей показалось, что ее гость чуть ли не любуется ею.

– Да у меня-то биография самая обычная, смею вас заверить. Родился, крестился, учился, работал – много, надо признать, и тяжело. Поэтому должность имею серьезную и зарплату ей под стать. Так что за мои большие доходы мне не стыдно, они у меня легальные и абсолютно трудовые. А что насчет вас?

– Работаю в Эрмитаже, кандидат наук, думаю над докторской. Вот и все. Доходы у меня скромные, но тоже легальные и трудовые.

Глаше казалось, что она сейчас сдала какой-то очень важный экзамен, только не могла взять в толк, какой именно.

– Ладно, спасибо за чай, я пойду. – Гость встал, отодвинув стул, и спустил на пол Васю, которая тут же снова начала тереться об его ноги. Валерьянкой они намазаны что ли? – Свое предложение помочь повторю. От жизни в маленьком городке вы отвыкли, тем более что у вас под окнами какие-то непонятные люди бродят. Если что понадобится, приходите. Или звоните. Вот телефон, – он протянул Глаше картонный прямоугольник визитки. Она независимо вздернула нос и демонстративно засунула визитку в ящик стола.

Закрыв за гостем дверь, она вымыла посуду и решительно включила ноутбук. Как говорил в таких случай Олег Валерьевич, работа сама себя не сделает. Странное дело, по возлюбленному она совершенно не скучала, словно он и не находился от нее более чем в 800 километрах. Ну надо же, а раньше Глаша начинала тосковать уже через пару часов после расставания.

До вечера она успела написать половину статьи, наскоро поесть бабушкиных щей, заботливо сваренных и оставленных для нее в холодильнике, посмотрела по телевизору старый, но очень любимый фильм, позвонила бабуле, порадовалась ее звонкому, совсем не больному голосу. Бабушка заверила, что у нее все отлично, строго спросила отчет о котах, выслушала про визит соседа, но вот данную ему нелестную характеристику не оценила.

– Вот что, Аглая, – строго сказала она, – ты эти свои закидоны брось. Рядом со своим обмылком ты совсем отучилась отличать самоварное золото от настоящего слитка. Константин Федорович – человек с большой буквы. Надежный, добрый, порядочный, да и умница редкий. Ты там его слушайся. Случись чего, к нему беги, он поможет.

– Да что должно случиться-то? – вскричала Глаша. – Бабушка, ну, хоть ты не начинай! Этот твой надежный и умный сегодня целый час мне голову морочил ценными эмалями да яйцами Фаберже. Не в себе он, похоже.

– И что ты ему сказала про эмали? – сухо спросила бабушка. Видимо, сердилась, что внучка не оценила замечательного соседа. – Ты же искусствовед, много интересного знаешь.

– Я-то знаю, – вздохнула Глаша. – Вот только ему это зачем? Ему всякие редукторы и дроссели ближе. Он – человек совершенно не моего круга. Бабуль, давай не будем ссориться. Ты там лечись хорошенько и возвращайся побыстрее. А то я тут с тоски зачахну.

Потом она попыталась связаться по Ватсапу с Олегом Валерьевичем, но тот на видеозвонок не ответил, кинул сообщение, что у него все в порядке и он на концерте в филармонии. Классическую музыку профессор любил, и против такого способа проводит время без нее Глаша не возражала. Спать она легла рано, ходики только-только пробили десять. Почитала немного в кровати, но почувствовала, как закрываются глаза, выключила свет и уснула, ощущая в ногах непривычную тяжесть котов Аси и Васи.

* * *

Проснулась Глаша от холода. Отчего-то она лежала без одеяла, которое валялось чуть в стороне и частично сползло на пол. Глаша потянула за край, но что-то мешало – казалось, одеяло пригвоздило к полу что-то тяжелое. Свесив с кровати голову, Глаша действительно с изумлением обнаружила на одеяле весомый груз

– Асю.

– Кыш, ты что, с ума сошел, паразит? – зашипела она. – Ты зачем с меня одеяло стащил? Холодно тебе на полу лежать? Так забирался бы на кровать.

Кот сидел на одеяле, смотрел на нее во все глаза и, убедившись, что Глаша окончательно проснулась и села, соскочил на пол и пошел к двери, оглядываясь.

– Ты хочешь, чтобы я встала? Зачем? Тебе еды что ли надо?

Кот смотрел с сожалением, мол, вспомни, я не умею разговаривать. Заметив, что хозяйка не встает, он снова вернулся к кровати, запрыгнул, потерся головой о Глашину руку, опять соскочил вниз и потрусил к порогу.