Читаем Лучшие мысли и изречения древних в одном томе полностью

Все происходящее ничем не отличается от происходившего ранее и имеющего произойти в будущем. ‹…› Повсюду одно и то же, только действующие лица другие.

«Размышления», X, 27

Нет такого счастливца, чтобы по смерти его не стояли рядом люди, которым приятна случившаяся беда. Был он положителен, мудр – так разве не найдется кто-нибудь, кто про себя скажет: «наконец-то отдохну от этого воспитателя. Он, правда, никому не досаждал, но я-то чувствовал, что втайне он нас осуждает».

«Размышления», X, 36

Презирающие друг друга – друг другу угождают, а желающие превзойти друг друга – пресмыкаются друг перед другом.

«Размышления», XI, 14

Я часто дивился тому, что каждый, любя себя больше других, в то же время своему убеждению о себе придает меньшее значение, нежели убеждению других ‹…› Мы более стесняемся своих ближних – что-то они подумают о нас, – нежели самих себя.

«Размышления», XII, 4

Ни на богов нельзя сетовать (они-то не погрешают ни вольно, ни невольно), ни на людей (эти не иначе как невольно). Сетовать, выходит, не на кого.

«Размышления», XII, 12

<p>Петроний</p>

Петроний (Гай Петроний Арбитр) (?–66 н. э.), римский писатель. Был обвинен в заговоре против Нерона и покончил жизнь самоубийством.

Трудно хорошо пахнуть, живя на кухне.

«Сатирикон», 2

[Учителям] поневоле приходится бесноваться среди бесноватых [т. е. учеников].

«Сатирикон», 3

[О Риме: ] Бога здесь легче встретить, чем человека.

«Сатирикон», 15

Глоток горячего вина – лучшая шуба.

«Сатирикон», 41

[Об умершем: ] Он присоединился к большинству.

«Сатирикон», 42

Врач не что иное, как утешение для души.

«Сатирикон», 42

Далеко бежит тот, кто бежит от своих.

«Сатирикон», 43

Человек всегда в центре неба.

«Сатирикон», 45

Кто не может по ослу, тот бьет по седлу.

«Сатирикон», 45

От змеи не родится канат.

«Сатирикон», 45

Каждый грешит за себя.

«Сатирикон», 45

Учитель не из очень ученых, да зато старательный, который учит большему, чем сам знает.

«Сатирикон», 46

Каков хозяин, таков и слуга.

«Сатирикон», 58

Это уже мое дело предусмотреть в завещании, чтобы я после своей смерти не претерпел обиды.

«Сатирикон», 71

Любовь к творчеству еще никого не обогатила.

«Сатирикон», 83

Я ‹…› стараюсь использовать всякий день, точно это последний день моей жизни.

«Сатирикон», 99

Всякий охотно слушает, когда его уговаривают есть или жить.

«Сатирикон», 111

Весь мир занимается лицедейством.

(Иоанн Солсберийский. «Поликратик», III, 8)

<p>Плиний Младший</p>

Гай Плиний Цецилий (Младший) (62 – ок. 113), государственный деятель, оратор, писатель; племянник Плиния Старшего.

Недостойно оказывать больше почестей правителям, радующимся больше рабству граждан, нежели их свободе.

«Панегирик императору Траяну», 2

Тот, кто будет управлять всеми, должен быть избран среди всех.

«Панегирик Траяну», 7

Страх – ненадежный учитель правды.

«Панегирик Траяну», 45

Признак доброты – радость за других.

«Панегирик Траяну», 58

* * *

Мы завидуем нравственному благородству, но гораздо больше тому, что его прославляют, и не судим вкривь и вкось только о добрых делах, покрытых мраком.

Письма, I, 8, 6

Спроси любого: «Что ты делал сегодня?» – он ответит: «Присутствовал на празднике совершеннолетия, был на сговоре или на свадьбе. Один просил меня подписать завещание, другой защищать его в суде, третий прийти на совет». Все это было нужно в тот день, когда ты этим был занят, но это же самое, если подумаешь, что занимался этим изо дня в день, покажется бессмыслицей, особенно если ты уедешь из города. И тогда вспомнишь: «сколько дней потратил я на пустяки!»

Письма, I, 9, 1–3

Я разговариваю только с собой и с книжками.

Письма, I, 9, 6

Лучше ‹…› ничем не заниматься, чем заниматься ничем.

Письма, I, 9, 7

Как о художнике, скульпторе, резчике может судить только мастер, так и мудреца может постичь только мудрец.

Письма, I, 10, 4

Неблагодарное дело услуга ‹…›, если за нее требуют благодарности.

Письма, I, 13, 6

Перейти на страницу:

Похожие книги

Волкодав
Волкодав

Он последний в роду Серого Пса. У него нет имени, только прозвище – Волкодав. У него нет будущего – только месть, к которой он шёл одиннадцать лет. Его род истреблён, в его доме давно поселились чужие. Он спел Песню Смерти, ведь дальше незачем жить. Но солнце почему-то продолжает светить, и зеленеет лес, и несёт воды река, и чьи-то руки тянутся вслед, и шепчут слабые голоса: «Не бросай нас, Волкодав»… Роман о Волкодаве, последнем воине из рода Серого Пса, впервые напечатанный в 1995 году и завоевавший любовь миллионов читателей, – бесспорно, одна из лучших приключенческих книг в современной российской литературе. Вслед за первой книгой были опубликованы «Волкодав. Право на поединок», «Волкодав. Истовик-камень» и дилогия «Звёздный меч», состоящая из романов «Знамение пути» и «Самоцветные горы». Продолжением «Истовика-камня» стал новый роман М. Семёновой – «Волкодав. Мир по дороге». По мотивам романов М. Семёновой о легендарном герое сняты фильм «Волкодав из рода Серых Псов» и телесериал «Молодой Волкодав», а также создано несколько компьютерных игр. Герои Семёновой давно обрели самостоятельную жизнь в произведениях других авторов, объединённых в особую вселенную – «Мир Волкодава».

Анатолий Петрович Шаров , Елена Вильоржевна Галенко , Мария Васильевна Семенова , Мария Васильевна Семёнова , Мария Семенова

Фантастика / Детективы / Проза / Славянское фэнтези / Фэнтези / Современная проза
Аббатство Даунтон
Аббатство Даунтон

Телевизионный сериал «Аббатство Даунтон» приобрел заслуженную популярность благодаря продуманному сценарию, превосходной игре актеров, историческим костюмам и интерьерам, но главное — тщательно воссозданному духу эпохи начала XX века.Жизнь в Великобритании той эпохи была полна противоречий. Страна с успехом осваивала новые технологии, основанные на паре и электричестве, и в то же самое время большая часть трудоспособного населения работала не на производстве, а прислугой в частных домах. Женщин окружало благоговение, но при этом они были лишены гражданских прав. Бедняки умирали от голода, а аристократия не доживала до пятидесяти из-за слишком обильной и жирной пищи.О том, как эти и многие другие противоречия повседневной жизни англичан отразились в телесериале «Аббатство Даунтон», какие мастера кинематографа его создавали, какие актеры исполнили в нем главные роли, рассказывается в новой книге «Аббатство Даунтон. История гордости и предубеждений».

Елена Владимировна Первушина , Елена Первушина

Историческая проза / Проза