Лучшие Парни

ПРЕКРАСНОЕ НАСТРОЕНИЕ И ЕДА У СОУ. РАЗГОВОРЫ БЕСПЛАТНЫЕ, КОНСУЛЬТАЦИИ — НЕТ. ЕСЛИ ЧТО-ТО НУЖНО, ИДИТЕ, СПРОСИТЕ ВАШУ МАТЬ.

Двери открыты, но на десять футов перед ними — куча народа. Я протискиваюсь между тел и просачиваюсь внутрь, в помещение столь же большое, как весь мой дом, и в то же время, едва ли в нем можно свободно вздохнуть. Это место похоже на банку соленых сардин. Люди с потными лицами выстроились вдоль стен, столов и лестниц, а воздух наполняют запахи трубочного табака и кислого пива, которые никогда не выветрятся из одежды. Яростные крики снаружи — ничто, по сравнению с оглушительным шумом внутри.

Я стремлюсь к высокой стене слева, за спинами ряда молодых загорелых лодочников, чьи нервные движения предупреждают меня, что они готовы к бою. Это похоже на карнавальное зеркальное отражение вечеринки, с которой я только что пришла, где все немного не так, и льющийся смех, который звенит между шелковых костюмов и напудренных щёк, превращается в изобилие оборванных, голодных лиц и неприкрытое разочарование.

Обитатели кричат на рыбака, стоящего на стойке в наполненном дымом воздухе. Я подтягиваюсь и взбираюсь на шаткий стул в углу, с которого могу рассматривать комнату достаточно долго, чтобы найти Уилла и Сэма.

Там. Ближе к входу. Ребята сгрудились возле массивного стола из черного дерева с той же стороны, что и я, вместе с другими парнями. По меньшей мере, пятеро из них — рыбаки. Фактически… Я снова оглядываю комнату, и у меня сжимается в груди. Почти все здесь — рыбаки, даже если горькие, гомонящие голоса не позволяют выделить отдельно говорящих.

Не то чтобы это имело большое значение, потому все они говорят одно и то же.

— Если они хотят решать за нас, то должны пожинать плоды, как и все мы!

— Океан принадлежит всем! Мы живем за счет него! — их слова колют меня, словно иглы. Вот о чем говорил дядя Николас. Вот что обсуждали сегодня в городе и рыбаки и бизнесмены. Вот почему казались такими расстроенными. Слухи об этом уже просачивались.

Хватая юбку, я соскальзываю со стула и вдоль стены пробираюсь в сторону Уилла и Сэма, пригибая голову, чтобы ненароком не получить удар от какого-нибудь разъяренного моряка. Как только я добираюсь до них, сразу прячусь за их стульями.

— Тсс!

Оба смотрят в мою сторону с напряженными лицами и взъерошенными волосами, когда Джек, Тиндалл и другие парни выкрикивают согласие с чем-то, что только что прокричал местный мясник.

— Я все думал, когда же ты придешь, — Уилл подтягивает свои длинные ноги, чтобы я втиснулась между ним и Сэмом. — Ты слышала, что нас закрывают?

Сэм ухмыляется, глядя на мое платье.

— Выглядишь модно, Рен. Почти так же, как и я, — его каштановые волосы прикрывают один глаз, когда он наклоняется. — Как дела у богатых деток?

— Ужасно. Что происходит?

— Друзья твоего дяди ограничивают рыбную промышленность порта. Говорят, чтобы защитить порт и наше будущее.

Джейк смотрит на нас пронзительным взглядом.

— Конечно, они так говорят — это не их бизнес на кону.

— Джентльмены, прошу вас! — рыбак на стойке паба поднимает руки, призывая к тишине. — Нам все еще позволяют ловить рыбу. Они лишь ограничили, где и сколько можно ловить в день. Это не идеально, но они пытаются сохранить побережье.

— Ограничение улова, моя задница! — кричит кто-то. — Какова цена вопроса?

— Говорят, они использовали несколько источников, чтобы рассчитать его, — отвечает мужчина на стойке. — Но этого должно хватить, чтобы накормить наши семьи, а часть продать.

— Часть продать?

— Что значит «должно быть достаточно»? Откуда им знать?

— Нас никто не спрашивал!

Я смотрю на Сэма, Уилла и Джейка, которые кричат вместе с ними, и у меня перехватывает дыхание. Никто в кабинете моего дяди не имел ни малейшего представления о том, к чему приведет это решение, потому что никогда не повлияет на них напрямую. Что же до трети мужчин и семей в нашем порту Нижний Пинсбери?

Это все их средства к существованию.

У меня в желудке все переворачивается. Где Лют?

Я осматриваю толпу, но с того места, где я сижу, не могу найти его черные волосы и толстую синюю куртку среди двухсот других толстых синих рыбацких курток, заполняющих комнату. Он уже знает?

— Они угрожают нам этим каждые несколько лет, — зло говорит Джейк, снова переводя взгляд на нас с Сэмом. — В палате лордов любят говорить о введении ограничений на рыбный промысел, но, на самом деле, они никогда этого не делали, — он вдруг бросает на меня быстрый взгляд, словно осознавая, что я здесь, и его темно-зеленые глаза тут же опускаются на мое платье. Он наклоняет голову и понижает голос. — Лучше никому не говорить, что ты только что оттуда, иначе тебя разорвут на куски в этой толпе.

— Верно. Спасибо, — у меня горит шея, потому что я не подумала об этом раньше. Я не думала ни о чем, кроме как уйти с вечеринки. Я плотнее закутываюсь в шаль и стараюсь казаться меньше, хоть и убеждаю себя, что эти люди меня знают. Я — одна из них. Надеюсь, они помнят этот факт, и не будут слепо обижаться на глупое платье. Хотя — я оглядываюсь — судя по их лицам, сегодня они в агрессивном настроении.