Лучшие подруги

В тот же день, только позже, когда уроки давно закончились, Рошель организовала в их комнате в общежитии важное совещание.

– Je suis tellement excitée [7] , – произнесла Рошель. Ру играла у ее ног. – Вы готовы?

– О, да! Я, безусловно, довольна, как компостер, что не пропустила эту демонстрацию, – отозвалась Робекка. Шелковый шарф соединял ее правую руку с левой рукой Венеры.

– У меня такое впечатление, что когда к поводку привыкаешь, он начинает нравиться, – величаво произнесла Венера.

– Совершенно верно. И Пенни он тоже нравится, – согласилась Робекка, посмотрев на свою сварливую ручную пингвиниху, в настоящий момент привязанную к левому ботинку хозяйки.

– Я от всего сердца надеюсь, что вам это понравится и, конечно, что это понравится месье Д’Охлику, – со взволнованной улыбкой вымолвила Рошель. Затем юная горгулья извлекла из-за спины какую-то волокнистую желтую мешанину. – Эт вуаля!

– Это шляпа? – совершенно серьезно поинтересовалась Венера.

– Что? Нет, это костюм. Разве не видно?

– Ну, я определенно вижу, что ты сшила это сама, – ответила Венера.

– Я хотела, чтобы это было нечто особенное, – объяснила Рошель.

– Ну, думаю, тут многое зависит от того, что считать особенным, – дипломатично заметила Робекка.

– Черт! Что, настолько плохо? – спросила Робекка с ощутимой досадой.

– Оно выглядит, как будто его изодрала в клочья стая злющих кошек, – без прикрас сообщила Венера.

– Венера! – одернула ее Робекка. – Это уже чересчур!

– Нет, она права. Каждый раз, как я к нему прикасалась, мои когти разрывали нитку, потом следующую и следующую, и не успела я опомниться, как двенадцать ярдов ткани превратились вот в это!

– Рошель, милая, но почему ты не попросила нас помочь? – ласково спросила Робекка.

– Пятый пункт третьего параграфа Этического кодекса горгулий гласит: «Не проси других сделать то, что ты можешь сделать сам».

– Но ты не можешь сделать это сама. Это же очевидно, – заметила Венера. – Ну правда, смотреть же жалко на то, что ты сделала с этим несчастным, беззащитным отрезом ткани!

Охваченная стыдом Рошель опустила голову. И почему она решила, что способна справиться с этим делом?

– Не печалься ты так! Если забыла, то напоминаю: мы учимся вместе с одной из лучших портних Орегона.

– Венера, я могу, конечно, пришить пару пуговиц, но с заклепками я управляюсь лучше, – сообщила Робекка.

– Да я не о тебе, Робекка! Я говорю о Фрэнки Штейн. Она сшила воедино части собственного тела. Я уверена, что с костюмом она точно управится.

– Ты думаешь, она за это возьмется? – удивилась вслух Рошель.

– За спрос не бьют в нос, – с улыбкой ответила Робекка.

– Технически это неверно. На самом деле бывает, что и бьют. Если хочешь, я могу привести тебе множество примеров, – внесла ясность Рошель.

– Не стоит, пожалуй. Ладно, девчонки, берите это добро. Мы идем искать зеленую монстру, – объявила Венера, открывая дверь.

– Но на сегодня занятия уже окончены, – сказала Робекка.

Венера улыбнулась.

– Да, именно поэтому мы идем в город.

Когда три подруги вышли в коридор общежития, Рошель заметила, что качество тончайшего занавеса из паутины ухудшилось. Остановившись взглянуть на пауков, она обнаружила, что как минимум половина черных созданий размером с четвертак исчезла.

– На что ты там засмотрелась? – окликнула ее Робекка.

– На пауков. Похоже, многие из них куда-то пропали.

– Может, у них каникулы, – поспешно вклинилась в их разговор Венера – чересчур поспешно, на взгляд Рошель.

– Ты выпускала Чюлиана в коридор? – осуждающе спросила Рошель.

– Понятия не имею, о чем ты, – неубедительно заявила Венера и помчалась вниз по розовой лестнице.

Выйдя в главный коридор, Робекка обнаружила там Ки Клопса. Она невольно отметила про себя, что этот парень оказывается абсолютно повсюду. Да что сказать – она видела его чуть ли не чаще, чем Венеру с Рошелью, и это притом что с ними она жила в одной комнате!

Когда троица добралась до главного входа, Робекка небрежно произнесла:

– А вам не кажется, что этот парень, Ки Клопс, постоянно попадается под ноги?

– Ну так он же живет в одном общежитии с нами, – с легким сарказмом отозвалась Венера и потянула на себя створку исполинских дверей.