Лучшие подруги

– Не пытайтесь делать упражнения быстро, – посоветовал он. – Вы только повредите себе. Если вы заранее предупредите меня, то я всегда смогу вам помочь.

– Я буду звонить, – тихо произнесла Карен и отвернулась.

– Отлично. – Он посмотрел на нее и улыбнулся так, что она почувствовала себя молодой и стройной. – Ну, а теперь в душ. Когда вы закончите, обернитесь полотенцем и приходите в массажный кабинет.

Карен сделала все, что сказал Ханк. Она быстро приняла душ и, идя в массажный кабинет, говорила себе, что не нужно быть такой глупой. Ханк выглядел сексуально, и каждый раз, когда он улыбался ей, у нее вскипала кровь, но она осознавала, что годилась ему в матери. Это было в высшей степени неприятно.

Открыв дверь, Карен от неожиданности остановилась. Ее уже ждал Ханк.

– Как, вы и массаж делаете?

– Я делаю все. Но зарплату, мне, увы, не повышают. – Он подмигнул Карен и похлопал по столу. – Ложитесь на живот.

Карен засомневалась. Когда она была здесь вместе с Вэнди, та не показала ей эту комнату. Возможно, из-за того, что у ее подруги был более дешевый абонемент. Пытаясь не казаться неуклюжей, она легла на стол.

Ханк начал массировать ей плечи. Его руки были сильными, и то, что он делал, не причиняло боль. Карен почувствовала, что все ее тело расслабилось.

– Вы крепкая, – сказал он. – Не как другие.

– Вы мне льстите.

– Ничуть. Посмотрите на тех, кто приходит в клуб. Они словно каша. А у вас крепкое, мускулистое тело.

Карен не знала, что и ответить.

– Я работаю здесь почти год, и ни разу не видел вас, – продолжал Ханк. – Обычно люди сюда приходят по нескольку раз, прежде чем окончательно решат посещать клуб. Я слышал, вы купили сегодня полный абонемент.

– Да, мне хватило одного раза. Мы заходили сюда с Вэнди Грин.

– Вэнди Грин. Это имя мне ни о чем не говорит.

– Ее инструктор женщина. По-моему, Наоми.

– О, Наоми одна из лучших инструкторов. Вэнди попала в хорошие руки.

Карен готова была побиться об заклад, что те руки, в которые попала она, Вэнди и не снились.

– Какие замечательные ощущения!

– Вы были сильно напряжены. Я не понимаю, почему люди боятся прийти на массаж. Лично я люблю своих клиентов.

– Многие комплексуют по поводу своей внешности, – осторожно произнесла Карен; она считала, что, если никому не будет говорить о своем лишнем весе, то никто и не заметит этого.

– Не понимаю этого. Бывают люди высокие и низкие, толстые и худые. В этом нет ничего плохого. Лично мне не нравятся худые женщины. Они не такие нежные.

Карен не была уверена, правильно ли расслышала то, что он сказал.

– Вы опять напряглись. Расслабьтесь, – сказал Ханк. Она почувствовала, как его руки спустились вниз по спине и отбросили полотенце в сторону.

Карен засмущалась, однако не остановила его. Только Райн видел ее такой, да и то это было давно.

Ханк стал широкими движениями гладить ей спину. Его руки двигались, словно давно уже знали это тело.

– Я родом не из Далласа, – рассказывал он. – Я вырос в Хьюстоне.

Руки массировали уже ее ягодицы. Карен хотела остановить его, но потом передумала, испугавшись показаться не в меру стыдливой. Кроме того, ей это было приятно.

– Я скучаю по пляжу. Здесь солнце не для загара.

– С тех пор как я окончила колледж, у меня не было желания загорать.

– Вы окончили колледж? Я тоже хотел в свое время пойти учиться дальше и стать тренером или спортивным доктором. У меня бы получилось.

– Учиться никогда не поздно.

– Я должен работать. У меня нет времени на учебу. – Казалось, что Ханк действительно сожалеет об этом. – Может быть, позже.

– Если вы серьезно относитесь к учебе, то вам стоит попробовать. – Ее по-настоящему заинтересовал его возраст. – Вы женаты?

Ханк снова засмеялся:

– Ни в коем случае. Я еще не готов к семейной жизни.

Карен едва заметно улыбнулась: он не был женат. Ханк начал массировать голени, и Карен обрадовалась тому, что сегодня утром догадалась побрить ноги.

– Мне кажется, это вам понравится, – произнес он.

Карен закрыла глаза. Если бы это делал Райн, она бы не смогла лежать спокойно. Но Ханк не был заинтересован в сексе, и поэтому она чувствовала себя в безопасности. Карен знала, стоило ей сказать слово, и он тотчас бы накрыл ее полотенцем, и ничего бы больше не произошло. Она промолчала.

Во время обеда она продолжала думать о Ханке. Был ли он таким прекрасным, каким она его запомнила? Имел ли хоть один мужчина такую совершенную фигуру?

– Мама, что с тобой? – Эшли держала на протянутых руках глубокую чашку с горохом. – Она горячая снизу.

– Извини, – смущенно сказала Карен: ее огорчила собственная неловкость, которую, разумеется, все за метили.

Положив себе на тарелку немного гороха, Карен передала чашку дальше. Если она собиралась снова увидеть Ханка, то ей нужно было худеть.

– Я нашла себе жилье, – сказала Челси, обращаясь к Райну. – И хотела бы побыстрее показать его вам.

– Это гараж, папа, – нетерпеливо произнесла Эшли. – Мы проезжали сегодня мимо него.

Бетани положила себе на тарелку десять горошин и передала чашку Челси.

– Я хотела бы жить там!