Читаем Лучшие рассказы полностью

– Подумаешь какая невидаль – пёрышко! – закричал Федя. – Нашёл чем попрекать! Да я тебе таких перьев завтра двадцать принесу.

– Мне не надо двадцать! А ты не имеешь права так делать! – рассердился Миша.

Вокруг Миши и Феди собрались ребята.

– Жалко пёрышка! Для своего же товарища! – кричал Федя. – Эх ты!

Миша стоял красный и пытался рассказать, как было дело:

– Да я не давал тебе… Ты сам взял… Ты обменял…

Но Федя не давал ему говорить. Он размахивал руками и кричал на весь класс:

– Эх ты! Жадина! Да с тобой никто из ребят водиться не будет!

– Да отдай ты ему это пёрышко, и дело с концом! – сказал кто-то из мальчиков.

– Конечно, отдай, раз он такой… – поддержали другие.

– Отдай! Не связывайся! Из-за одного пера крик подымает!

Миша вспыхнул. На глазах у него показались слёзы.

Федя поспешно схватил свою ручку, вытащил из неё Мишино перо и бросил его на парту.

– На, получай! Заплакал! Из-за одного пёрышка!

Ребята разошлись. Федя тоже ушёл. А Миша всё сидел и плакал.

<p>На катке</p>

День был солнечный. Лёд блестел. Народу на катке было мало. Маленькая девочка, смешно растопырив руки, ездила от скамейки к скамейке. Два школьника подвязывали коньки и смотрели на Витю.

Витя выделывал разные фокусы – то ехал на одной ноге, то кружился волчком.

– Молодец! – крикнул ему один из мальчиков.

Витя стрелой пронёсся по кругу, лихо завернул и наскочил на девочку. Девочка упала. Витя испугался.

– Я нечаянно… – сказал он, отряхивая с её шубки снег. – Ушиблась?

Девочка улыбнулась:

– Коленку…

Сзади раздался смех.

«Надо мной смеются!» – подумал Витя и с досадой отвернулся от девочки.

– Эка невидаль – коленка! Вот плакса! – крикнул он, проезжая мимо школьников.

– Иди к нам! – позвали они.

Витя подошёл к ним. Взявшись за руки, все трое весело заскользили по льду. А девочка сидела на скамейке, тёрла ушибленную коленку и плакала.

<p>Вырванный лист</p>

У Димы кто-то вырвал из тетрадки чистый лист.

– Кто бы это мог сделать? – спросил Дима.

Все ребята молчали.

– Я думаю, что он сам выпал, – сказал Костя. – А может быть, тебе в магазине такую тетрадку дали… Или дома твоя сестрёнка вырвала этот лист. Мало ли что бывает… Правда, ребята?

Ребята молча пожимали плечами.

– А ещё, может, ты сам где-нибудь зацепился… Крах! – и готово!.. Правда, ребята?

Костя обращался то к одному, то к другому, торопливо объясняя.

– Кошка тоже могла вырвать этот лист… Ещё как! Особенно котёночек какой-нибудь…

Уши у Кости покраснели, он всё говорил, говорил что-то и никак не мог остановиться.

Ребята молчали, а Дима хмурился. Потом он хлопнул Костю по плечу и сказал:

– Хватит тебе!

Костя сразу обмяк, потупился и тихо сказал:

– Я отдам тебе тетрадь… У меня есть целая!..

<p>Просто так</p>

Костя сделал скворечник и позвал Вову:

– Посмотри, какой птичий домик я сделал.

Вова присел на корточки.

– Ой, какой! Совсем настоящий! С крылечком! Знаешь что, Костя, – робко сказал он, – сделай и мне такой! А я тебе за это планер сделаю.

– Ладно, – согласился Костя. – Только давай не за то и не за это, а просто так: ты мне сделаешь планер, а я тебе скворечник.

Рис. А. Кукушкина

<p>Надежда Тэффи</p><p>Чёртик в баночке</p><p>(Вербная сказка)</p>

Я помню.

Мне тогда было семь лет.

Все предметы были тогда большие-большие, дни длинные, а жизнь – бесконечная.

И радости этой жизни были внесомненные, цельные и яркие.

Была весна.

Горело солнце за окном, уходило рано и, уходя, обещало, краснея:

– Завтра останусь дольше.

Вот принесли освящённые вербы.

Вербный праздник лучше зелёного. В нём радость весны обещанная, а там – свершившаяся.

Погладить твёрдый ласковый пушок и тихонько разломать. В нём зелёная почечка.

– Будет весна! Будет!

В Вербное воскресенье принесли мне с базара чёртика в баночке.

Прижимать нужно было тонкую резиновую плёночку, и он танцевал.

Смешной чёртик. Весёлый. Сам синий, язык длинный, красный, а на голом животе зелёные пуговицы.

Ударило солнце в стекло, опрозрачнел чёртик, засмеялся, заискрился, глазки выпучены.

И я смеюсь, и я кружусь, пою песенку, нарочно для чёрта сочинённую.

– День-день-дребедень!

Слова, может быть, и неудачные, но очень подходящие.

И солнцу нравятся. Оно тоже поёт, звенит, с нами играет.

И всё быстрее кружусь, и всё быстрее нажимаю пальцем резинку. Скачет чёртик, как бешеный, звякает боками о стеклянные стенки.

– День-день-дребедень!

– А-ах!

Разорвалась тонкая плёночка, капает вода. Прилип чёрт боком, выпучил глаза.

Вытрясла чёрта на ладонь, рассматриваю.

Некрасивый!

Худой, а пузатый. Ножки тоненькие, кривенькие. Хвост крючком, словно к боку присох. А глаза выкатил злые, белые, удивлённые.

– Ничего, – говорю, – ничего. Я вас устрою.

Нельзя было говорить «ты», раз он так недоволен. Положила ваты в спичечную коробочку. Устроила чёрта.

Прикрыла шёлковой тряпочкой. Не держится тряпочка, ползёт, с живота слезает.

А глаза злые, белые, удивляются, что я бестолковая.

Точно моя вина, что он пузатый.

Положила чёрта в свою постельку спать на подушечку. Сама пониже легла, всю ночь на кулаке проспала.

Утром смотрю, – такой же злой и на меня удивляется.

Перейти на страницу:

Похожие книги