Лучшие сказки Софьи Прокофьевой

— Теперь пираты будут хозяйничать в наших водах. Особенно по ночам, в темноте, — озабоченно сказал капитан Тин Тиныч. — Пираты… Новость не из приятных… Ну, Томми, Томми, да не вешай ты носа! Ведь ты среди друзей!

— Чем меньше, тем больше, и никаких переживаний!.. — негромко пробормотала красотка Джина, поворачивая над раскалёнными углями подрумянившегося гуся.

Она частенько произносила эти загадочные, непонятные слова, такая уж у неё была привычка.

Чёрная Кошка сидела неподвижно и только переводила глаза с капитанов на хозяйку таверны. Глаза её быстро двигались, как два сверкающих золотистых маятника: туда — обратно, туда — обратно.

«Кажется, я взвесила всё и сделала верный выбор, — подумала Кошка. — Трезво рассчитала все возможности. Конечно, предвидеть всё заранее никому не дано… Но, полагаю, я не ошиблась. А капитаны-то приуныли… Мур-мяу!»

Капитаны подавленно молчали. Капитан Тин Тиныч набил табаком трубку, но так и забыл её раскурить.

Пираты!.. Откуда они взялись на Чёрном острове?

Неужели кто-нибудь из ребят, начитавшись книг о морских разбойниках, так, в шутку или из недоброго озорства укрепил на мачте своего корабля чёрный флаг с черепом и окрещёнными костями? Нет, не может этого быть!

Но так или иначе, теперь пираты были реальностью, жестокой реальностью.

Им ничего не стоило, засев на скалах Чёрного острова, сделать его неприступным. А тёплое течение, огибая с юга остров Капитанов, как раз несло все корабли прямо к Чёрному острову. Сбиться с курса было очень легко. Особенно безлунной ночью, в темноте.

В окно таверны с трудом протиснулась Ласточка по имени Два Пятнышка. Её прозвали так потому, что за ней, никогда не отставая, летели по воздуху два чёрных круглых пятнышка, похожих на кляксы. Одно поменьше, другое побольше.

Прошло уже немало времени с тех пор, как Ласточка доставила на «Мечту» заветную карту океана Сказки.

Ласточке пришёлся по душе остров Капитанов. Ей нравились и высокие шуршащие пальмы, и прозрачные волны сказочного океана. А главное, она подружилась с отважными и благородными капитанами.

Однажды Ласточка прилетела на остров Капитанов, держа в клюве старинный пожелтевший рисунок.

— Я надеюсь… мне кажется, вам понравится, — радостно прощебетала она.

На листе бумаги был изображён двухмачтовый бриг с туго надутыми ветром парусами. Над ним упруго изогнулась разноцветная радуга.

— О-ля-ля! Отличный корабль! — воскликнул капитан Жан.

— Корабль нарисован как следует. Ничего не скажешь, — одобрительно кивнул головой капитан Какследует.

— Одно досадно: ведь он только нарисован, — с сожалением заметил капитан Тин Тиныч. — Такой корабль украсил бы нашу флотилию. Кстати, где ты его раздобыла, милая Ласточка?

— Вы знаете, совершенно случайно, — ответила Ласточка. — Довольно забавная история. Вы послушайте.

Ласточка рассказала, что она, навестив волшебника Алёшу, решила на обратном пути залететь ненадолго в городской парк, поболтать со знакомыми птицами. Но все птицы разлетелись кто куда по своим делам, и только по пустой аллее со свистом носился Буйный Ветер, давний приятель Ласточки.

Буйный Ветер был очень занят. Он играл с пожелтевшим листом бумаги, на котором был нарисован старинный корабль. Ветер то волочил рисунок по земле, то поднимал вверх и кружил в воздухе вместе со столбом пыли.

— Где это ты раздобыл такой рисунок? — поинтересовалась Ласточка.

— Да так, залетел в чьё-то открытое окно, — небрежно просвистел Ветер. — Смотрю, мой знакомый Сквознячок забавляется с какой-то старой книгой. Листает страницы, а они еле-еле держатся, того гляди, разлетятся по всей комнате. Ну, мне понравилась одна картинка, я поднатужился, налетел, вырвал её из книги и унёс в открытое окно. Но она уже надоела мне. Она слишком тяжёлая, я даже запыхался. Нет, мне нравится всё лёгкое, невесомое, то, что любит летать и кружиться в воздухе.

— Если так, то давай поменяемся, — предложила Ласточка. — Отдай мне этот рисунок. А взамен я подарю тебе три своих пёрышка. Вот увидишь, ничто так чудесно не кружится в воздухе, как ласточкины пёрышки.

Буйный Ветер подумал немного и согласился.

Он завертел, закружил три лёгких пёрышка и, засвистев от восторга, понёс их куда-то высоко-высоко, наверно, для того, чтобы похвастаться перед облаками своей новой игрушкой.

А Ласточка отнесла нарисованный корабль на остров Капитанов.

Капитаны прибили рисунок гвоздями к прокопчённой стене таверны.

И странное дело. То ли виной тому сырые зимние ночи и дым из очага, то ли ещё что, но нарисованный корабль со временем стал меняться. Померкла, погасла многоцветная радуга. Обветшали паруса, словно от безделья, лениво повисли на реях. Перепутались, истлели канаты. Сквозь прохудившиеся борта проступили рёбра шпангоутов.

— Мне кажется, он тоскует здесь на стене. Ведь он так и не стал настоящим кораблём, — с грустью сказал как-то капитан Тин Тиныч. — Невесёлое это дело — вечно плыть в Никуда…

Капитаны, как всегда, обрадовались Ласточке Два Пятнышка.