Лучшие вещи рождены болью. Часть 1

– Слушай, ты же хренов красавчик, – Филипп хлопнул себя по лбу, как будто ему пришло озарение. – У Тейшейра по-любому есть какая-нибудь сестра, которую он безмерно любит. Тебе нужно просто подкатить к ней, заставить влюбиться, а уж она-то тебя просунет в банду.

– Красавчик? Не смеши меня, – Хантер поморщился. Ладно, он действительно считал себя красавчиком. Не зря же полжизни не слезал с турников, прорабатывая каждую мышцу в теле. Он не стремился раскачаться. Большой шкаф только падает громко. Да и в их работе это очень сильно мешало бы. А вот сильное выносливое тело, способное пробежать длинную дистанцию с препятствиями в погоне за очередным удирающим преступником было его приоритетом. И турники и брусья отлично этому способствовали. Да и приятным лицом природа его явно не обделила. И если Филипп был хорош собой как чёртова фотомодель, как и большинство уроженцев Калифорнии, которые были настолько сладкие, что аж першило в горле, то Хантер скорее был похож на выдержанный виски, горький и терпкий, который хотелось смаковать, перекатывая на языке. – И нет у него сестры. Насколько я знаю, он избавился от всех привязанностей и семейных уз ещё много лет назад, считая их своей слабостью. И не то чтобы я не был с ним согласен. На его месте я сделал бы точно так же.

Филипп кинул на него взгляд исподлобья, в котором явно читалось, что он совсем не ожидал услышать такое от агента ФБР.

– Ой, да брось, мы с тобой никогда не были святошами. Уж я то точно. Иначе никогда не оказался бы здесь. Когда на кону стоят такие деньги, какими ворочает Тейшейра, я бы постарался избавиться от любого риска скомпрометировать себя.

– Ладно-ладно, – Филипп поднял руки, сдаваясь. – Наверное, ты прав. Но, слава богу, мы не на его месте.

В кабинете повисла гнетущая тишина, когда оба друга задумались каждый о своём. Хантер раскрыл папку со своими наработками по делу банды и бесцельно пролистывал одну страницу за другой, пока не наткнулся на единственную девушку, которая до сих пор была для него тёмной лошадкой. По ней ему удалось собрать меньше всего информации. Алесса Шепард. Он нашёл только общие данные, которые были в базе. Двадцать семь лет, родилась в каком-то захудалом городишке на Аляске, с пяти лет постоянно переезжала из штата в штат с родителями, о чём свидетельствовало огромное количество школ, в которых она училась, десять лет назад перебралась в Калифорнию, где и осела. Больше записей не было, но Морроу знал, что к Воронам Смерти она примкнула около пяти лет назад. На данный момент живых родственников у неё не было. И ещё один пункт, который смущал его больше всего. От девушки ни на шаг не отходил голубой питбуль, кличку которого ему так ни разу и не удалось расслышать за то время, что он следил за ней. Мало того, что Хантер не любил собак, так и девушка вела себя крайне осторожно, что не позволяло приблизиться к ней так, чтобы она этого не заметила.

«Да уж, паршиво», – мысленно протянул он, потирая шею и рассматривая фотографию, которую сам же и сделал. Алессу и девушкой-то сложно было назвать в привычном понимании этого слова. Высокая, худосочная, в мешковатой одежде и с татуировками она больше напоминала мальчишку-переростка. А короткая стрижка со спадающей на серо-голубые глаза чёрной чёлкой делала этот образ окончательно завершённым и отталкивающим.

– О, ну вот же, а ты говорил, нет девчонок, – задумавшись, Хантер даже не заметил, как Филипп оказался за его плечом, вчитываясь в короткое личное дело Алессы. Он несколько раз моргнул, пытаясь понять о чём говорит друг, а потом, вспомнив их разговор, расхохотался как ненормальный.

– Это? – Хантер ткнул пальцем в снимок. – Это, друг мой, не девчонка. Это исчадие ада. Правая рука Тейшейра, и я больше чем уверен, что она закоренелая лесбиянка. Ты же только посмотри на неё.

– Ну, ей бы волосы подлиннее и платье в обтяжку, да каблуки, и будет фотомодель, – Филипп прищурился, рассматривая девушку. – А вообще, андрогины сейчас в моде, если ты не знал.

– Андрогины это те, которые и нашим и вашим что ли? – и на лице Хантера совершенно ясно читалось, с каким отвращением он к этому относится.

– А говоришь, что это я озабоченный, – Рейнольдс хохотнул, снова возвращаясь за свой стол. Сегодня он явно был в приподнятом настроении. – К сексу это не имеет никакого отношения. Чаще всего, – и он подмигнул другу. – Так что на твоём месте я бы задумался. Всё равно выбора у тебя особо нет.

Глава 2. Рождены болью

– Карл, где ты? Нам надо поговорить.

Девушка решительно влетела в квартиру в одном из престижных районов Белфаста и тут же остановилась в гостиной, посреди которой на диване в одних брюках развалился полусонный парень с взлохмаченными волосами и помятым лицом. Он тут же поморщился от громкого крика. Весь его вид говорил о том, что вчерашняя ночь прошла достаточно весело и закончилась не более нескольких часов назад.