Лучшие враги (СИ)

— И ты это старательно подчеркиваешь, — с нахальной ухмылкой он разглядывал мои губы, словно напоминая, что они покрыты алой краской, кричащей о том, что девушка непроста, как может показаться с первого взгляда. — Разве не очевидно, что мне плевать на цвет магии.

Кому очевидно? До меня только-только доходит, что ты, дорогой жених, не похож на жертву шантажа.

— И я способна превратить твою жизнь в ад. Что непременно и сделаю, — пообещала я.

Тут меня посетило озарение: проблема Калеба Грэма вовсе не в атрофированном инстинкте самосохранения, а в тугоухости! Он просто-напросто не слышал угроз даже на ничтожном расстоянии, на каком чужие люди имели право стоять исключительно в набитой битком театральной галерке.

— Буду ждать с нетерпением, — согласно кивнул он. — В конечном итоге самые послушные и преданные жены получаются из маленьких своевольных ведьм.

— Кажется, ты чего-то не знаешь о ведьмах.

— Теперь мне еще сильнее хочется проверить.

Он меня открыто дразнил, а я так старательно пыталась не поддаваться на провокацию и держать непроницаемое лицо, что от усилий нижнее веко начало тихонечко подрагивать. До этого момента я и не подозревала, что оно обладало такой неестественной подвижностью.

— Раз ты всерьез намерен женится, то должен знать, что с невинностью тоже имеется заминка, — чуточку улыбнулась для эффекта. — Я не девственница.

Я нахально соврала, но проверить-то он все равно не сможет. Никогда, ни при каких обстоятельствах и даже под угрозой смертельного проклятия!

Тишина стала вдруг такой глубокой, что можно было расслышать, как курлычут голуби, облепившие каменный выступ за окном. Левая бровь Калеба поползла наверх. В глазах появилось странное выражение, уголки рта дернулись в бесстыжей улыбке.

— Хорошо, — произнес он.

К собственному стыду я чуть не поперхнулась на вздохе.

— Хо-ро-шо? — пришлось говорить распевно, чтобы справиться с неожиданным заиканием.

— Люблю опытных женщин. С ними весело в спальне: они не стесняются, не жмутся и знают, что хотят. Опять-таки учить ничему не надо…

Задела, называется, мужское самолюбие! Он насмехался, а я как любая девственница была готова самовоспламениться от нечеловеческой неловкости. Но Калеб пошел дальше и с убийственной иронией уточнил:

— Почему ты смутилась, Эннари? Ты сама начала обсуждать животрепещущую тему супружеского долга.

Ничего я не собиралась обсуждать! Соврала, чтобы уесть подлеца. Кто же знал, что он обнаружит свободные взгляды не только на цвет магии!

— Другими словами, тебя все устраивает и разрывать соглашение ты не собираешься? — Я даже нашла в себе силы говорить небрежно.

— Обещаю, быть добрым мужем и тратить приданое с умом, — с иронией ответил он.

— Ладно, женись.

— Когда?

— Не знаю. Главное, не на мне.

Я собралась покинуть поле боя с высоко задранным носом.

— Маленькая ведьма! — со смехом в голосе окликнул Калеб. — Уверен, ты не настолько коварна и опасна, насколько себя мнишь.

— Дорогой жених, кажется, вы перепутали банальную вежливость со слабостью, — бросила я через плечо и вошла в комнату.

За спиной сердито хлопнула дверь. От косяка вырвался черный дымок, выказывающий, насколько хозяйка покоев зла. Сам собой в замочной скважине провернулся ключ. Я застыла посреди гостиной и начала перебирать в уме заклятия, способные выбить из Калеба возмутительную спесь. Как всегда, на десятом меня попустило, на пятнадцатом вернулось самообладание.

Пока меня не было, из комнаты исчез поднос с грязной посудой и появился графин с водой. Шпионское заклятие на зеркале не трогали. Я специально его проверила, когда доставала из дорожного сундука завернутый в плотную ткань живой гримуар.

Устроившись на широком подоконнике, я аккуратно развернула мешковину и любовно огладила кожаный переплет с коваными уголками. Редкую книгу мне подарила деканесса Брунгильда Торстен, потрясающая женщина, в присутствии которой даже мухи предпочитали не жужжать, а притворяться мертвыми. Студенты притворяться мертвыми, конечно, не смели, но голос лишний раз подавать не рисковали.

В общем-то, гримуар и Холт Реграм появились в моей жизни одновременно. Представитель древней магической фамилии на спор с приятелями стащил колдовскую книгу из кабинета госпожи декана и подкинул мне. Тоже на спор. Я так сильно разозлилась, что закляла всю компашку проклятием честности. Слышала, что они каялись даже в детских проделках, пока Брунгильда не сжалилась и не погасила колдовство.

Пару месяцев я гордо носила корону самой злобной ведьмы академии Деймран, перехватив престижный статус у деканессы, за что она торжественно подарила мне возвращенный гримуар. Холта же отчаянно веселило, что его прокляла внучка светлого чародея. И пусть я не разделяла мнение друга, будто к магии надо относиться легко, мы умудрились сойтись характерами.

— Брунгильда, просыпайся! — похлопала я в ладоши над книгой.