Лучший частный детектив

— Стресс встряхнул мозги и поставил на место, — медсестра провела Веру в палату. — Мы все в шоке до сих пор и переживаем за здоровье Степана Аркадьевича. Он ведь одинокий. Дети живут далеко.

В палате было светло, шторы убраны, и в окно светило по-летнему яркое солнце. Дина сидела на кровати и что-то писала в блокнот. Увидев Веру, она искренне обрадовалась. Лишь бледность кожи выдавала слабость и являлась печатью пережитых тревог.

Их разговор поначалу не клеился. Вера осторожно спрашивала, девушка неторопливо отвечала. Всё порывалась спросить о Пригожиной, но что-то её останавливало, боялась нанести удар по ещё не окрепшей после болезни психике. А Дина словно почувствовала, что этот вопрос никак не может сойти с языка посетительницы.

— Вера Николаевна, я всё знаю про Пригожину.

— Откуда тебе это известно? — Вера была искренне удивлена этому признанию.

— Я это поняла после истории с доктором… Все в клинике только это и обсуждали.

— Да. Тебе нелегко пришлось…

Она заметила, как начал трястись подбородок девушки. Сначала эта дрожь была еле заметной, но когда Дина поправила свой синий больничный халат, видимо, сдерживать комок накопившихся эмоций стало невозможно, и нахлынувшие рыдания вырвались, наконец, наружу. Её хрупкие плечики затряслись, она порывисто прижалась к Вере.

Когда рыдания Дины иссякли, Вера достала из сумки фотографию, сделанную Егором при первом их визите сюда. На снимок реакция девушки была неожиданной. Она её долго разглядывала, пытаясь осмыслить и понять, как она могла так деградировать. Это детское, по сути, глупейшее выражение её лица странным образом подействовало на больную. Она вдруг замкнулась. Извинилась и попросила Веру уйти. Да-да, именно уйти.

— «Уйдите, пожалуйста. Хочу остаться одна». Так и сказала, представляете? — Вера поведала главному редактору о встрече с Диной.

Николай Александрович просьбу Дины трактовал как реакцию на нарушение журналистской этики.

— Стыдно ей, что ты демонстрируешь ей же её глупость. Ты же психологией интересуешься, а этого просчитать не смогла?

— Но я ведь Дине хотела показать коварство Пригожиной, которой она доверяла безоговорочно…

— Зря ты это сделала. Бережней надо с людьми…

* * *

Все последующие дни Вера просидела за рабочим столом, обдумывая, как лучше объяснить читателям, что же случилось, почему известный в городе человек оказался… чудовищем. Как такое могло произойти с Александрой Корсунской? Ей как журналисту важно было не переусердствовать в изложении сложных законов психологии, но и не опуститься до упрощённого пересказа сенсационных событий на потребу обывателя.

…Иногда редакционная суета действует созидательно, способствует активизации мыслительного процесса. Но в этот раз всё было по-другому. К полудню уже Вера чувствовала усталость. Отвлекаясь на сплетни, кофе, импровизированные диспуты по вопросам политики и экономики, она осознавала, что своевременный выход статьи под угрозой. Пришлось отпроситься с работы.

Дома её встретил супруг. Вера забыла, что он вчера ей сообщил о честно заработанном отгуле, использовать который пришлось ему на починку водопровода. И шум воды, и скрежет металла странным образом настроили её на боевой лад. Наконец-то записалось легко, в голове наступило долгожданное просветление. И уже к восьми часам вечера Вера удовлетворённо потянулась, вставая из-за стола. Прочитав статью, Борис произнёс:

— Странно всё-таки. Как можно вершить такое и не задумываться о возмездии?

— Как ты не понимаешь? Возмездие вершила она сама. Она только и делала, что думала о возмездии. Тени прошлого затмили ей разум, перетянув на тёмную сторону всё, что изначально покоилось в её талантливой голове.

— В итоге наказала себя же…

— Не только себя. Всех, кого хотела. Думаю, эта история надолго останется в памяти Егора, Дины, всех других её участников…

— Всё же будем надеяться на минимальные потери.

Эпилог

Мы — странники, наитием ищущие верные пути, способные сделать нас чуть-чуть счастливее. А счастье? Оно непредсказуемо. Везде и нигде. Скорее, внутри каждого из нас. В ком-то больше, в ком-то меньше. Главное, что оно есть. Можно в это верить, а можно с этим жить…

Летний зной постепенно превратился в томную прохладу. Так бывает, когда нагретая до отказа земля тёплым дыханием утомлённо пытается усмирить холодящее волнение вечернего воздуха.

Прогулка в такую пору приносит массу удовольствия. Парочки, в обнимку или держась за руки, медленно прохаживаются вдоль покрытого рябью водоёма по утоптанным песчаным дорожкам.

Долгожданный отпуск Валуевы решили провести дома. Без суеты, без лишней мороки по поводу путёвок и количества звёздочек в отелях…

Трель мобильного телефона легко вписалась в щебетание пташек, прячущихся в ветвях плакучих ив. Солнце, воздух и вода… и для птиц лучшие друзья, особенно когда двадцатиградусным теплом залиты городские просторы от тротуаров до крыш высотных зданий.

Не сразу сообразив, что её кто-то хочет слышать, Вера, встрепенувшись, торопливо пошарила рукой в кармане и достала телефон, в котором раздался знакомый голос.