Лучший друг бога

– Вот видите? – обратился к Грэму Барнс. – Ну, хорошо, 3XX24J; а если бы это было сделано, как бы вы встретили Провони?

Ник понял логику.

– Я… – Он заколебался. – Провони отправился за подмогой для свержения тирании. Но если вы освободите всех заключенных и, по-видимому, упраздните категорию «Низших Людей»… Кроме того, больше не будет арестов…

– Никаких арестов, – подтвердил Барнс. – Кордонитскую литературу можно будет распространять легально.

Встряхиваясь, Грэм прокатился по кровати, тяжело дыша и молотя кулаками, пристроившись наконец в сидячем положении.

– Они расценят это как проявление слабости. – Он погрозил пальцем вначале Нику, затем, более ожесточенно, Барнсу. – Они решат, что мы сделали это, осознав, что потерпим поражение. Влияние Провони усилится! – Он пристально смотрел на Барнса, обуреваемый противоречивыми чувствами; возбужденное и подвижное лицо его постоянно меняло выражение. – Знаете, что они сделают? Они вынудят нас устроить так, – он бросил несколько обеспокоенный взгляд на Ника, – чтобы экзамены для поступления на Государственную гражданскую службу проводились честно. Другими словами, мы утратим полный контроль над тем, кого ввести в правительственный аппарат, а кого удалить оттуда.

– Нам нужна мозговая поддержка, – заметил Барнс, покусывая гладкий кончик ручки.

– Вы имеете в виду еще партию двухпиковых суперменов вроде вас? – огрызнулся Грэм. – Чтобы взять надо мной верх? Тогда почему бы нам не созвать полномочное собрание Чрезвычайного Комитета Общественной Безопасности? По крайней мере там ваш вид и мой вид представлены в равной степени.

– Я бы хотел, чтобы к делу был привлечён Эймос Айлд, – задумчиво проговорил Барнс. – Чтобы узнать его мнение. Для созыва Комитета потребуются сутки; Айлд же может прибыть сюда через полчаса – как вам известно, он в Нью-Джерси, занимается Большим Ухом.

– Этот шизонутый ненавистник Аномалов! Еще почище вас. Куда почище вас! Да ни за что я не стану прислушиваться к мнению, исходящему из головы в форме горошины, набитой Бог знает какой трухой и опилками.

– На сегодня Айлд – самый мыслящий интеллектуал на всей планете, – заметил Барнс. – Все мы признаем это; по всей видимости, это признаете и вы.

Трясясь от возбуждения; Грэм заявил:

– Он хочет списать меня за ненужностью. Он старается разрушить систему двух сил, благодаря которой этот мир был превращен в настоящий рай для…

– Тогда я просто пойду напролом и сам открою лагеря, – перебил его Барнс. – Не слушая ничьих мнений – ни согласных, ни противоположных. – Он поднялся, убрал ручку с блокнотом и взял свой портфель.

– Разве это неправда? – спросил Грэм. – Разве он не пытается подкопаться под Аномалов? Разве не в этом истинное назначение Большого Уха?

– Эймос Айлд, – сказал Барнс, – один из тех немногих Новых Людей, кого хоть как-то заботят Старые. Большое Ухо даст им равные возможности – способности, аналогичные вашим; это откроет им доступ в правительственные структуры. Вот гражданин 3XX24J – его сын мог бы пройти тестирование способностей и поступить в Отдел особых достижений, который много лет назад привел в правительство вас самого. И смотрите, как высоко вы теперь поднялись. Послушайте меня, Уиллис, – Старым Людям должно быть возвращено право голоса, но нет никакого смысла делать это, если им просто не хватает – катастрофически, черт возьми, не хватает – навыков, знаний, способностей, которыми обладаем мы. Мы ведь в действительности не фальсифицируем результаты тестирования: то, что мы время от времени делаем, – это отбираем, как Пайкман и Вайсе поступили в случае с гражданином 3XX24J. Это зло, но зло не истинное. Истинное зло заключается в составлении теста, который доступен нам с вами, но недоступен ему. Мы спрашиваем с него не то, что может он, а то, что можем мы. И тогда он получает вопросы, основанные на теории апричинности Бернхада, которую ни один Старый Человек постичь не способен. Мы не можем увеличить объем коры его головного мозга – не можем дать ему мозг Нового Человека… но мы в силах наделить его некоторыми другими способностями, которые смогут возместить эту нехватку. Как в вашем случае. И как во всех случаях с Аномалами.

– Вы смотрите на меня свысока, – сказал Грэм. Барнс, все еще стоявший, вздохнул. И как-то осунулся.

– Ладно, все, что я мог сказать сейчас, я сказал. Тяжелый выдался денек. Я не стану консультироваться с Эймосом Айлдом; я просто пойду напролом и прикажу открыть лагеря. Пусть это будет мое решение, только мое.

– Разыщите Эймоса Айлда; подключите его к делу, – проскрежетал Грэм и так тяжело повернулся на своей кровати, что пол под ее ножками завибрировал.

Взглянув на часы, Барнс ответил:

– Да. В ближайшую пару дней непременно. Однако необходимо время, чтобы доставить его…

– Вы же сказали «за полчаса», – напомнил Грэм.

Барнс потянулся к одному из видеофонов на столе Грэма.

– Вы позволите?

– Разумеется, – смиренно ответил Грэм.