Лучший друг Бога

— Торс Провони, — обратился к нему Морго, — ведь именно поэтому с тобой здесь нахожусь я, и только я; мы хотим попробовать уладить дело без какого-либо физического конфликта… что произойдет, когда прибудут мои собратья, — произойдет потому, что мы призовем их только в том случае, если они понадобятся для ведения открытых военных действий. Я проведу переговоры о коренных изменениях в руководящих структурах вашей планеты; ваши правящие круги наверняка согласятся. В пойманном тобой фрагменте сводки новостей упоминалось о том, что концентрационные лагеря были открыты. Ведь это было сделано, чтобы успокоить нас, разве не так? Не от слабости с их стороны, а из их желания избежать открытого боя, предстать единым фронтом. Люди твоей расы — ксенофобы. А я для них абсолютный чужак. Я люблю тебя, Торс Провони; я люблю твоих людей… по крайней мере, такими, какими я увидел их в твоем сознании. Я ни в коем случае не сделаю того, что я могу сделать, но я дам им понять, на что я способен. В отделе памяти твоего мозга содержится дзенская притча о величайшем фехтовальщике Японии. Двое мужчин бросили ему вызов. Они условились отплыть на небольшой остров и сражаться там. Величайший фехтовальщик Японии, изучавший дзен, позаботился о том, чтобы ему выпало выйти из лодки последним. И как только те двое выпрыгнули на берег островка, он отталкивается, гребет назад, оставляя их там вместе с их мечами. Таким образом, он доказывает то, на что претендует: он действительно лучший фехтовальщик Японии. Понимаешь, как это приложимо к моей ситуации? Я могу победить в бою ваши правящие круги, но я сделаю это, не сражаясь… если ты улавливаешь мою мысль. По сути, именно мой отказ воевать — но при этом и демонстрация силы — устрашит их сильнее всего, поскольку они не могут себе представить, как, обладая таким могуществом, можно его не использовать. Обладай такими возможностями ваше правительство, оно непременно бы их использовало, — эти ваши Новые Люди, которые для меня просто жуки на стекле. Если, конечно, я получаю из твоего мозга верную информацию о них, если ты действительно их знаешь.

— Ну, я-то должен их знать, — отозвался Провони. — Ведь я один из них. Я Новый Человек.

Глава 18

— Я знаю, — немного погодя сказал Морго. — Какие-то намеки, да и твоя осведомленность об этом влияли на твое сознание. Особенно во время сна.

— Так что я дважды ренегат, — жестко выговорил Провони.

— Почему ты порвал со своими собратьями?

— На Земле шесть тысяч Новых Людей, — сказал Провони, — правящих с помощью — четырех тысяч Аномалов. Десять тысяч человек в иерархии Государственной гражданской службы, вытесняющие оттуда всех прочих… У пяти миллиардов Старых Людей нет никакой возможности… — Он погрузился в молчание, а затем проделал нечто поразительное: поднял руку, и пластиковая чашка с водой подплыла прямо к нему, опустившись ему на ладонь.

— А ты еще и Аномал, — удивился Морго. — Телекинетик. — И добавил: — Вот об этом я не догадывался.

— Насколько мне известно, — сказал Провони, — я единственный, в ком Новый Человек соединен с Аномалом. Я — урод, выделяющийся из остальных уродов.

— А насколько высоко ты мог бы подняться в иерархии Государственной гражданской службы? Попробуй прикинуть, как ты наверняка уже делал, какой ранг ты мог бы получить.

— А-а, черт, — у меня был двойной-03. Но не официально, а когда я проходил тестирование, предложенное мне sub rosa. Я мог бы посоперничать с Грэмом. Я мог бы посоперничать с любым из них.

— Торс Провони, — заявил фроликсанин, — я не понимаю, почему у тебя не получилось работать внутри.

— Не мог же я сместить десять тысяч государственных служащих рангами от Джи-1 до двойного-03, с самого низа — и вплоть до Чрезвычайного Комитета Общественной Безопасности и Председателя Совета Грэма. — Но причина была в другом, и он это знал. — Я боялся, — признался он, — что если они пронюхают, то наверняка убьют меня. Мои родители тоже боялись, когда я еще был ребенком. Боялись всех — Новых Людей, Аномалов… и Старых Людей, и Низших Людей. Я мог бы стать предвестником расы сверхсверхлюдей; если это выплыло бы наружу, резонанс был бы ужасен, и я… — он сделал недвусмысленный жест, -… просто исчез бы. А они начали бы выискивать других подобных мне.

— И никому не приходило в голову, что может появиться некто, совмещающий в себе оба типа, — заметил фроликсанин. — Даже теоретически. Пока тебя не протестировали.