Лучший друг моего парня. Книга 2

– Дело не в таблетках, а в той женщине. Она опять приходила? Что хотела?

– Я с ней не разговаривал. Хочешь, ты поговори, – ехидно произносит Саша.

Он остановился, опираясь одной рукой о стену, и смотрит на меня через плечо. Прожигает ненавидящим взглядом, полным ярости и отвращения. Это тоже продолжается уже два месяца. И часто мне кажется: он хотел бы, чтобы я действительно в ту ночь оказалась с ним в машине, вместо того парня.

– Мне не о чём с ней разговаривать. Есть будешь?

– Я заказал пиццу, скоро привезут. Это дерьмо, что притащила, можешь съесть сама. Воняет тухлятиной на весь дом.

– Как скажешь, «малыш», – произношу усмехаясь.

Соколова передёргивает, и он показывает мне средний палец. Его некогда любимое обращение ко мне я теперь использую намного чаще, чем он.

Саша может плеваться ядом сколько угодно. Может выгонять меня сколько хочет. И говорить всё что ему вздумается. Я его личная груша для битья, оплаченная его дорогой мамочкой. И невеста для всех остальных.

Можно было бы уехать сразу к себе, потому что по-хорошему поручение его матери я уже выполнила. И подтирание соплей, и вывод из депрессии в мои обязанности не входят, но я решаю остаться. Мне жаль Сашу. Я вижу, как его ломает из-за чувства вины, и иногда правда боюсь, что он может с собой что-то сделать. А я, несмотря ни на что, не желаю ему зла.

Я прохожу на стерильную кухню Соколовых и разбираю пакет из ресторана. Кроме стейка и салата, нахожу ещё чизкейк. Саша сам отказался от него в мою пользу.

Ставлю чайник и иду в прихожую за оставленной там сумкой с ноутбуком. Решаю попить чай и подготовиться к сессии, пока Соколов играет в фифу.

В дверь несколько раз звонят.

– А вот и пицца! – выкрикиваю бодро. – Ты оплатил?

Саша, что-то невнятно бормочет в ответ. Ладно, разберусь

Распахиваю дверь и вскрикиваю.

Мирон стоял вполоборота, оглядываясь назад, себе за спину, ожидая, когда ему откроют. А теперь обернулся на мой крик и смотрит прямо на меня, растягивая губы в до боли знакомой едкой улыбке.

Горло схватывает удушающим спазмом, а в животе образуется пустота. Это чувство преследует меня с нашего последнего разговора, после которого мы не виделись почти два месяца. И сейчас, под пронизывающим до костей взглядом, я понимаю, что пустота разрастается ещё больше, причиняя почти физическую боль.

Шок от встречи проходит за считаные секунды.

Первая волна острых эмоций делает откат назад и, возвращаясь обратно, разбивается о стеклянный берег реальности. Он сделал мне больно. Проигнорировал моё признание в чувствах. Предлагал купить секс со мной. Мы со всем разобрались, там, на парковке перед универом. В нашу последнюю встречу было сказано достаточно. Я не должна быть с ним любезной. Не должна даже головы поворачивать в его сторону. Не должна, но очень хочу.

Смотрю в чёрные, насмешливо изучающие меня глаза и ловлю внутренний протест.

Прищуриваюсь.

Парень передо мной не успевает ничего сказать, а я уже понимаю: это не он. Не Мирон. Он выглядит точно так же, имеет такую же мимику и транслирует ту же энергетику, которая сначала чуть не сбила меня с ног. Но это не он.

– Тебя что, искупали в святой воде? – спрашиваю, приподнимая бровь.

В глазах Мирона обычно пляшут черти, зазывая искупаться в огненном котле порока и запрета, в глазах Марка читаются интерес, смешинки и нет никакой агрессии.

Второй Гейден оглядывает меня с головы до ног, застревая взглядом на полоске кожи между джинсами и укороченным свитером. И присвистывает, упираясь рукой в дверной косяк, чуть склоняет голову набок.

– Так ты уже знакома с моим братом, киса? – Тембр голоса у него тоже другой.

У Мира более грубый, хрипловатый, заставляющий кровь в моих жилах закипать, а низ живота наливаться теплом. От голоса Марка я не испытываю никаких эмоций. Внутри полный гормональный штиль. Есть только любопытство.

Разглядываю парня перед собой более пристально. Он в ответ бесцеремонно пялится на меня. Так и стоим. Сквозняк тянет внутрь дома холодный ветер, но я не могу пошевелиться.

– Знакома.

– Близко? – прищуривается Марк.

– Тебе зачем?

– Хочу знать: он опять меня опередил? Всегда везде первый. Как из матери вылезть, так и в понравившуюся мне девчонку залезть.

– Извини, ты опоздал.

– Вот чёрт! Я так и знал. Ты меня убиваешь, киса! – Притворно хватается за сердце и закрывает глаза, делая страдальческую мину, а потом быстро приоткрывает один, продолжая: – И что, я даже не заслуживаю искусственного дыхания рот в рот? Знай, я не брезгливый, можно сразу с языком.

Больше не могу сдерживаться и смеюсь. Громко и заливисто. Даже голова закружилась с непривычки. Организм в шоке. Смех и улыбки в последнее время большая редкость в моей жизни.

Марк Гейден имеет внешность своего похожего на дьявола брата, но при рождении явно смог выторговать себе характер получше, а язык подлиннее и поболтливее. Потому что за три минуты с момента нашей встречи он сказал мне слов чуть ли не больше, чем Мирон за всё время знакомства.

– Кто там? – Медленные шаркающие шаги раздаются за моей спиной.