Лучший друг моего парня (СИ)

— Эй, голубки, давайте завязывайте трахаться на людях! — кричит Стас. — Нам тоже сразу хочется, а возможности нету.

— Возможность всегда можно найти, — пьяно хихикает Марика.

Другие одобрительно подхватывают, свистят и отпускают похабные шуточки ниже пояса, от которых мне тоже хочется громко и истерично рассмеяться. Саша отличный актер, и не только я была не в курсе, как обстоят дела с его ориентацией на самом деле. Припоминаю, как Марика, захлебываясь своим ядом, говорила, что меня не примут в их компанию, несмотря на то что я сосу член Соколову. Неужели его друзья, близкие люди, вместе с которыми он вырос, не приняли бы его выбор? Неужели он не может дать отпор своим идеальным родителям и отстоять своё мнение и любовь? Только вот не думаю, что Мирон готов ответить ему взаимностью.

Это просто смешно!

Гейден полчаса назад чуть не занялся со мной сексом в ванной, несмотря на менструацию. Он определенно любит и хочет женское тело. Хотя… я ведь не могу быть уверена в его полной гетеросексуальности на сто процентов?

Часто богатенькие зажравшиеся детки поддаются экспериментам разного характера. Пробуют запрещённые вещества, устраивают оргии, покупают девственность и… трахаются с представителями своего пола ради опыта и интереса.

К горлу подкатывает ком тошноты, когда я представляю Мирона — моего Мирона: взлохмаченного, возбуждённого, с расширенными зрачками и покусанными от моих поцелуев губами — с парнем…

Нет. Нужно выбросить эти видения из головы.

Пытаюсь сбросить с себя Сашины руки и отползти от него подальше. Только где там! Он, может, и нетрадиционной ориентации, но это не делает его менее сильным. Он сжимает мои предплечья до боли, не позволяя двинуться с места.

Глухо вскрикиваю.

— Отпусти… ты… блин… — шиплю сдавленно.

— Давай решайся, Лина. Да или нет? Мне нужен ответ сейчас, — говорит Саша.

— Если ты боишься, что я тебя сдам твоим же друзьям, как только выберусь из машины на свободу, то ты ошибаешься. У меня нет плана погубить твою репутацию, потому что она утащит на дно и меня.

— Всегда думаешь о себе. Молодец, малыш. Хвалю твой холодный ум и расчётливость, — вяло улыбнувшись, Саша отстраняется, но не для того чтобы отпустить меня и дать наконец свободу.

Он прижимается к моему рту в показательном поцелуе. Плотнее сжимаю губы, не собираясь впускать его язык.

В окно со стороны водительского сиденья раздаётся нетерпеливый стук. Соколов лениво поворачивается, словно его оторвали от самого вкусного десерта в мире и мешают его доесть. Глубоко вдыхаю через нос и украдкой провожу ладонью по лицу, не беспокоясь о целостности своего макияжа.

— Мы гоним во «Флай», — еле ворочая языком, произносит Вика. — Вы с нами? Или отчаливаете? Такси уже приехало.

Смотрит сначала на Сашу, а затем переводит в мою сторону расфокусированный взгляд. Она сводит брови на переносице. Таращится на мои растрёпанные волосы, сбившееся на груди платье, и я буквально чувствую, как горят на шее отметины от зубов и губ Гейдена — она пялится прямо на них.

Первый раз в жизни я испытываю что-то отдалённо напоминающее стыд. Щёки заливает краска, и я поспешно отворачиваюсь, хватаясь за ручку двери.

— Мы догоним. Хотим побыть ещё немного вместе. Если ты понимаешь, о чём я, — хмыкает Саша. Дёрнув меня за рукав куртки, возвращает на место. — Сиди рядом, малыш.

Он переплетает наши пальцы и до боли в костях стискивает мои.

— Оке-е-е-ей, — тянет Вика и, немного замявшись, добавляет: — Вы Гейдена не видели? Как сквозь землю провалился.

Должно быть, в ад. Ведь ему там самое место.

Саша мотает головой, нервно постукивая длинными пальцами по рулю. Я молчу, отворачиваясь к окну.

Именинница перекидывается ещё парой невнятных фраз с Сашей и наконец отходит к подъехавшим машинам такси.

— Я никуда с тобой не поеду, — произношу безапелляционно. — Двери открой.

Конечно, Соколов их заблокировал. Поймал птичку в клетку и не торопится выпускать. Часы на приборной панели показывают полтретьего ночи, и меньше всего я сейчас хочу ехать куда-то с компанией золотых мажоров под конвоем своего парня, который никак не хочет становиться бывшим.

— Нет, не так. Никуда ты не пойдёшь сегодня одна. Не хочешь в клуб, поехали — отвезу тебя домой, — спокойно произносит Саша таким мягким и будничным тоном, будто уже позабыл свои угрозы и наш неприятный разговор.

Не человек, а хамелеон. Только я ничего не забыла. Ни его предложение, ни слабость и злость в его глазах. Он может быть милым на людях и так же легко может свернуть мне шею наедине. Кто знает, на что способны люди, чтобы их грязные секреты никогда не вылезли наружу?

— Что будет, если я не соглашусь? — вырывается вопрос. — Как я могу забыть о Гейдене, если я о нём и не думаю? К тому же он учится в моей группе.

— Ты же умная девочка, малыш, что-нибудь придумаешь.