Лучший друг моего жениха

​Иду в прихожую на ватных ногах, оставляя внутри всё, что так и не высказала, делаю это ради Димы, потому что он просит. Всё будет хорошо. Мне очень бы хотелось в это верить. Берусь за металлическую ручку, ладони настолько горят, что ручка кажется ледяной, но замираю я не от этого.

Доносится голос Кирилла, и невольно прислушиваюсь, перехватывая обвинения в адрес Димы:

​- Тебе разве нужны проблемы с её отцом?

​- Я разберусь, - отвечает Власов, понижая тон.

​- Удачи, но не забывай, что тебе самому нужны бабки.

​Они замолкают, а я, осторожно прикрыв дверь, сбегаю вниз по ступенькам и только в машине понимаю, как сильно была напряжена. Некоторое время сижу, кусая губы. Извожу себя мыслями, гнетущее чувство внутри не дает успокоиться.

Почему Дима так долго не появляется? Возникает желание вернуться, даже выхожу из машины, но тут вижу, как дверь подъезда открывается, и сначала появляется коробка, а потом и сам Дима.

Он ни слова не говоря, подходит к машине, помогаю запихнуть статую в его джип, разглядывая его, пытаюсь прочитать по глазам хоть что-то, но он молчит, открывает дверь, предлагая сесть в машину, и поднимает взгляд.

Проследив за ним, тоже смотрю на окна квартиры Кирилла. Не вижу выражение лица Кравцова, но по спине пробегает холод. Накрывает волной плохое предчувствие, разговор состоялся, вот только облегчения не случилось. Напротив, я всё ещё чувствую на себе взгляд бывшего, от которого внутри всё какого-то чёрта сковывает неприятным чувством.

​И только в машине задаю вопрос Диме:

​- Как ты?

Он смотрит хмуро, но поймав мой взгляд, улыбается, мягко, тепло. Мне сразу становится ощутимо легче, даже взгляд Кирилла в окне не давит так сильно. И все равно — тревога в душе никуда не девается, просто отходит на задний план.

- А ты? - спрашивает тем временем Дима, я пожимаю плечами.

И правда, как я? А впрочем, какое это имеет значение? Важно, что теперь будет. Именно об этом я и спрашиваю его. Дима вздыхает, выезжая со двора.

- Выпутаемся как-нибудь, - говорит мне. - Всем нам нужно время, чтобы уложилось в головах.

Я киваю, отворачиваясь к окну, закусываю губу. Внутри зреет вопрос, который я очень хочу задать и боюсь. Впервые в жизни, кажется, так сильно боюсь. И все же зажмурившись, спрашиваю:

- Ты ведь не откажешься от меня?

Открыв глаза, вижу удивленное выражение лица. Дима, покачав головой, возвращает внимание дороге.

- Рит, - произносит, не глядя на меня, но я вижу, как напрягаются его руки, лежащие на руле. - Нет на свете таких вещей, которые могли бы заставить меня сделать это.

Я облегченно выдыхаю. Это заметно, но мне плевать.

- Спасибо, - произношу шепотом, но в голове почему-то стоят папины слова: любого можно купить. Я знаю, что Дима не такой, но не могу отделаться от того разговора, она крутится в голове, не давая тревоге уйти.

И только когда мы оказываемся в Диминой квартире, становится легче. Словно это наш личный закрытый от всех бед мирок, где я чувствую себя защищенно.

И хотя вечер проходит спокойно, засыпаю с давящим чувством.

Утром Дима отвозит меня на работу. Поцеловав, смотрит в глаза, положив руки на мои плечи.

- Все будет хорошо, ты мне веришь? - задает вопрос. Я киваю, вяло улыбаясь. Он целует меня на прощание в висок.

Ничего удивительного, что как только появляюсь в кабинете, слышу Машины слова:

- Ланской сказал, как появишься, сразу к нему.

Тяжело вздохнув, падаю в кресло, прикрывая глаза.

- Рит, что случилось-то? - спрашивает подруга. Открыв глаза, поворачиваюсь в ее сторону.

- В двух словах и не скажешь, - выдаю, вставая.

Секретарь даже не говорит ничего, только здоровается и кивает в сторону кабинета. Вздохнув еще раз, стучусь и заглядываю внутрь. Отец сидит за документами, подняв глаза, говорит:

- Заходи.

Пройдя в кабинет, усаживаюсь за стол, не сводя с папы взгляда. На удивление, он выглядит спокойным. Утыкается в документ, взгляд усталый, как и общий вид в целом. Я вдруг чувствую укол совести. Как ни крути, он мой отец и любит меня. Как умеет, но все же любит. Да и мама, наверное, себе места не находит. Дочь бросила жениха и где-то пропадает целыми днями... Черт, как это все сложно.

Так как отец молчит, зарывшись в бумаги, несмело произношу:

- Пап...

Вздохнув, он поднимает на меня взгляд. Сняв очки, откладывает их в сторону, потирая глаза.

- Марго, давай поговорим спокойно.

Опустив взгляд, киваю. Понимаю, что ему, как и мне, сложно сдерживать свои эмоции. В этом мы похожи. Одного поля ягода, мысленно усмехаюсь я.

- Вчера вечером я говорил с Кириллом, - произносит папа тем временем, и я сразу напрягаюсь, открываю рот, но он жестом меня останавливает. - Значит, ты связалась с его другом. Сказать честно, я немало удивлен. Ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны? Собиралась замуж за одного и прыгнула в постель к другому, еще и к другу жениха... Хотя какой он после этого друг...

Я все же закипаю. Подавив резкие интонации, убираю руки под стол и сжимаю кулаки.

- А Кирилл тебе не сказал случайно, почему я решила с ним расстаться? И что это случилось еще до Димы?

- И почему? - лицо отца абсолютно непроницаемо.