Лучший из худших

И за все предыдущие смены я ни разу – подчёркиваю: ни разу! – не вырубался. Совершенно спокойно тащил службу и дожидался разводящего. И всегда подходил ответственно к этому вопросу: опять же фон Тизенгаузен приучил благодаря своему тевтонскому подходу к дисциплине. У такого офицера хрен закемаришь, тем более на боевом посту.

А тут вдруг бац – и ушёл в аут. Ну не похоже это на меня, не похоже… Я раззвездяй, но не до такой же степени! Даже в те часы, которые на флоте зовут «собачьей вахтой», не смыкал глаз.

Я даже не заметил, как сначала снизил темп, а потом остановился. Страшная догадка мелькнула у меня в голове. А ведь этот сон на посту, в принципе мне несвойственный, не был вызван естественными причинами. Меня банально усыпили. И сделал это некто, явно не желавший мне добра. Не будем умножать сущности без меры, поэтому вполне логично предположить, что это тот самый киллер, что метал в меня «звёздочку».

Не получилось устранить физически – придумал план более изощрённый и коварный. Хотя, с учётом моих прошлых «заслуг», не удивлюсь, если бы трибунал вынес расстрельный приговор. Я больше не дворянин, смертная казнь на меня распространяется. Так что своего киллер почти добился. И если бы не фон Тизенгаузен, всё было бы разыграно как по нотам: арест, военная прокуратура, следствие, суд, приговор…

Вообще, немцу надо отдать должное: не каждый пошёл бы на такой поступок – на свой страх и риск отпустить меня на поиски. А этот уставник и непрошибаемый педант внезапно оказался настоящим человеком. Я ощутил, как возросло моё уважение к фон Тизенгаузену. Даже не представляю себе, как его отблагодарить!

Хотя, конечно, сначала необходимо найти винтарь и вернуться. А ещё вычислить киллера и способ, с помощью которого меня отправили баиньки в самое неподходящее время. Хотя… со способом, кажется, всё понятно. Меня подпоили снотворным. Самый простой и действенный способ.

Так… Кинуться назад, к поезду. В составе куча учёных мужей и женщин, у них при себе тонны оборудования. Наверняка есть всё необходимое для тестирования человеческого организма. Пусть возьмут мою кровь, проанализируют состав… Наверняка там остались какие-нибудь барбитураты или прочая хрень, вызывающая у людей сонливость. Тогда…

Тогда ещё надо будет доказать, что это мне подмешали в питьё, а не я сам накидался. Зачем мне вредить себе? А хрен знает, чужая душа – потёмки. Может, нервишки расшатались, и решил подлечиться, прибегнув к химии. Не рассчитал дозу – и всё, абзац!

Но я-то знаю, что точно не стал бы глушить организм этой дрянью. Кто-то постарался за меня. Когда это могло произойти?

Отмотаем время назад. В последний раз я принимал пищу (включая пресловутый компот), когда находился в бодрствующей смене. То есть часа за три до того, как встал на пост. По идее уже тогда снотворное начало бы действовать, и я бы вырубился не на посту, а намного раньше. Меня просто с трудом бы распихали в спящую смену, а ведь встал я нормально, вполне себе бодрячком. Значит, принял гадость на душу уже после подъёма.

Стоп! Кофе! Я налил себе кофе из общего термоса минут за пять до построения и выхода с разводящим на пост. Но если бы снотворное было в нём, дрыхла бы вся смена, а этого не произошло, залетел только я. Значит, снотворное попало только в мою чашку… Но как это могло произойти? Кто-то или что-то отвлекло моё внимание настолько, что я пропустил момент, когда в пластиковый одноразовый стаканчик что-то подсыпают или подливают?

Нет, не может такого быть… Он же всегда ко мне хорошо относился, помогал, учил многим вещам в этой поездке… Так переживал, что я потерял оружие, ползал рядом на коленях и искал по всей платформе… Арнольд Кострикин, наша гордость, один из лучших военнослужащих батальона, чемпион боевых искусств, мой разводящий. Мы с ним случайно столкнулись, когда я налил себе кофе, даже ещё посмеялись на эту тему…

Я не видел, чтобы он что-то сделал с моей чашкой в тот момент, просто упустил её из-под контроля, но потом вспомнил свои тактильные ощущения: чашка после столкновения снова задрожала в моей руке, хотя вроде бы жидкость в ней уже должна была успокоиться. Несильно, конечно, но достаточно, чтобы я это почувствовал, но не придал особого значения.

Вот он, момент истины. Кто-то – и этим «кто-то» мог быть только Арнольд – что-то бросил мне в чашку. Например, кусок быстрорастворимого сахара, пропитанный какой-то дрянью. Кстати, а ведь кофе тогда показался мне переслащённым. Выходит, не показался.

Не могу сказать, что это открытие меня обрадовало. Сначала я даже подумал: что за бред… Ну не способен Кострикин на такое. Но чем больше размышлял на эту тему, тем больше находил подтверждений, что копаю в правильном направлении.