Читаем Лучший из миров: как философы предлагали устроить общество и государство полностью

Бильбо Бэггинс выиграл, но Голлум решил его обмануть: надеть свое кольцо, чтобы стать невидимым, и съесть хоббита. Как же он рассердился, когда увидел, что кольца у него нет. Он погнался за Бильбо, который успел надеть кольцо. Добежав до выхода в поисках хоббита, черная склизкая тварь села в проходе, чтобы ее не заметили гоблины, боясь идти дальше. Бильбо мог зарезать Голлума, который пытался его съесть, но не стал этого делать. Он посчитал несправедливым убивать безоружное существо, к тому же будучи невидимым для него. Ему стало жалко Голлума, такого одинокого и несчастного. Тогда он решил рискнуть и перепрыгнуть через него, а потом убежать, но не убивать это существо.

Почему Бильбо Бэггинс так поступил? Зачем рисковать собой, если можно убить противника, не встречая никакого сопротивления с его стороны и не боясь мести от окружающих? Справедливо ли он поступил? И, самое интересное, почему мы вспомнили про эту известную историю?

Философов Древней Греции понятие справедливости интересовало не меньше, чем сейчас нас с вами. Однажды афинские мужи, знавшие толк в философствовании, и Сократ среди них заспорили о справедливости. Говорил один, что справедливо воздавать должное каждому человеку: друзьям делать добро, а врагам творить зло. Другой посчитал, что справедливость – это то, что выгодно сильнейшему, то есть существующей власти, ведь она создает законы ради своей выгоды. Многим может показаться, что быть несправедливым человеком намного выгоднее, ведь всякого рода мошенники и проходимцы наживают себе богатства, власть и уважение, а справедливые люди сидят в нищете, презираемые окружающими. Не зря же говорят, что человек поступает справедливо лишь под страхом порицания и наказания и лишь потому, что у него нет возможности творить несправедливость! Так почему справедливость может быть желанна сама по себе?

Собеседник Сократа Главкон вспоминает легенду о пастухе Гиге, нашедшем чудесное колечко, делающее его невидимым. Узнав об этом чудном свойстве, Гиг сделал все, чтобы совратить жену царя, вместе с ней убить его и захватить власть в стране. Представим, как себя поведут справедливый и несправедливый человек, будь у них такие кольца.

Сам Главкон отвечает, что мы не сможем отличить справедливого человека от несправедливого: вести себя они будут одинаково. Справедливый, уподобившись всемогущему среди людей, будет воровать, проникать в дома и убивать всех, кто ему неприятен, без малейших угрызений совести. Вот и доказательство того, что справедливыми люди бывают лишь по принуждению, а не по доброй воле.

Так кто же прав? Главкон, когда утверждает, что любой будет вести себя несправедливо, если сможет, или Толкин, рассказывая историю про справедливый поступок хоббита? Можно ли оставаться справедливым, когда за запрещенные поступки не наказывают?

Об этом нам предстоит поразмышлять вместе с Сократом. Но для начала нужно понять, что такое справедливость. С размышлений о справедливости начинается диалог Платона «Государство», в котором описывается идеальное государственное устройство.

Представим, что государства еще не существует. Что вы будете делать? Строить дом? Выращивать растения? Защищаться от зверей? И как на все это найти время? Государство начинается с того, что человек не может удовлетворить все свои потребности в одиночку и вынужден обращаться то к одному, то к другому человеку за помощью. Постепенно люди объединяются в группы, которые мы и называем государством. Каждому в государстве надо что-то есть, где-то жить, изготавливать себе одежду и инструменты.

Как лучше устроить государство? Чтобы каждый член общества закрывал все свои потребности самостоятельно или же выбрал заниматься одним делом? Должен ли земледелец, помимо выращивания плодов и овощей, большую часть времени тратить на постройку своего дома, выпечку хлеба, пошив одежды? Или лучше ему не отвлекаться от своего дела и выращивать продукты на всех, а от остальных получать другие блага?

Как говорится, the right man in the right place: лучше, когда «человек на своем месте», то есть профессионально делает то, что ему поручено. Поэтому в нашем идеальном государстве каждый будет заниматься своим делом: земледелец – выращивать, строитель – строить, воин – воевать и так далее. Каждому гражданину поручат одно дело, к которому у него есть природные задатки.

Но на наши блага всегда готовы напасть соседи, которым мало своих земель, поэтому нам нужны воины с «яростным духом» – сословие стражей, готовых охранять государство от любых врагов. Как собаки, они будут добры к своим гражданами и грозны с врагами. Для этого стражей нужно правильно воспитать и обучить. Воспитывать стражей будут с самого детства и до конца жизни, да так, чтобы они тренировали как душу, так и тело. С одной стороны, они должны обучаться общей культуре[6], то есть словесности, поэзии и музыке, а с другой – заниматься гимнастикой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Грамматика порядка
Грамматика порядка

Книга социолога Александра Бикбова – это результат многолетнего изучения автором российского и советского общества, а также фундаментальное введение в историческую социологию понятий. Анализ масштабных социальных изменений соединяется здесь с детальным исследованием связей между понятиями из публичного словаря разных периодов. Автор проясняет устройство российского общества последних 20 лет, социальные взаимодействия и борьбу, которые разворачиваются вокруг понятий «средний класс», «демократия», «российская наука», «русская нация». Читатель также получает возможность ознакомиться с революционным научным подходом к изучению советского периода, воссоздающим неочевидные обстоятельства социальной и политической истории понятий «научно-технический прогресс», «всесторонне развитая личность», «социалистический гуманизм», «социальная проблема». Редкое в российских исследованиях внимание уделено роли академической экспертизы в придании смысла политическому режиму.Исследование охватывает время от эпохи общественного подъема последней трети XIX в. до митингов протеста, начавшихся в 2011 г. Раскрытие сходств и различий в российской и европейской (прежде всего французской) социальной истории придает исследованию особую иллюстративность и глубину. Книгу отличают теоретическая новизна, нетривиальные исследовательские приемы, ясность изложения и блестящая систематизация автором обширного фактического материала. Она встретит несомненный интерес у социологов и историков России и СССР, социальных лингвистов, философов, студентов и аспирантов, изучающих российское общество, а также у широкого круга образованных и критически мыслящих читателей.

Александр Тахирович Бикбов

Обществознание, социология