Лучший книжный парень (ЛП)

Слова Люка проносятся у меня в голове в такт биению моего сердца, но я прихожу в себя, когда вижу, как Адам снимает обувь и бросает ее посреди комнаты, словно гребаный подросток. Выглянув в коридор, я вижу, как он стоит в дверях гостиной и внимательно осматривается. Я захлопываю за собой дверь, ставлю обувь на полку для обуви, беру толстовку с капюшоном, висящую на перилах, и иду через гостиную на кухню.

Прежде чем я успеваю осознать, что делаю, я включаю чайник, чтобы приготовить ему чашку чая. Только когда тянусь за его любимой кружкой, я вспоминаю, что ее там нет. Этот мудак забрал ее с собой. Представьте только, что вы расстаетесь со своей девушкой, с которой встречались двенадцать лет, и предусмотрительно забираете с собой свою кружку. А я так долго верила, что это было внезапное, иррациональное решение, которое он принял впопыхах, а теперь я, время от времени вспоминаю, что он довольно долгое время планировал уйти от меня.

Я беру себя в руки, расправляю плечи, высоко поднимаю голову и подаю ему чай на кофейный столик. Кофейный столик, за которым я каждый вечер пятницы собирала свою жизнь по кусочкам в течение последнего года.

— Не знал, что у тебя новый диван. — Ну ни хрена себе, а откуда тебе знать? — Мне нравится, что ты тут сделала. — Меня это бесит. Я не хочу, чтобы он разглядывал мои вещи, и особенно не хочу, чтобы ему нравилось то, что я сделала для себя. — Так что это за парень?

— Мой друг Люк.

— Он твой парень? — смесь стыда и ярости обжигает мне горло, и я хочу закричать: «Да! Да, он мой парень!» — но это не так. Пока нет.

— Чего ты хочешь, Адам?

— Иди сюда, присядь, малышка, — говорит он, похлопывая по дивану рядом с собой. У меня скручивает желудок. Сколько раз я хотела, чтобы он пришел ко мне домой, прижался ко мне на диване и вернулся к нормальной жизни. Теперь он здесь, а я совсем не хочу его видеть. Я сажусь в кресло и наклоняюсь вперед, опираясь руками о колени. Чувствую, что меня шатает. Последствия после пробежки? Беспокойство по поводу Адама? Выбирай несложное?

— Почему ты здесь?

Он повторяет язык моего тела, наклоняясь вперед и потирая ладонями свои колени.

— Хочу вернуться домой.

— Ха! — я зажимаю рот рукой, потрясенная тем, как громко у меня вырвался смех.

— Что тут смешного?

Я встаю и начинаю расхаживать по комнате.

— Зачем? Почему ты хочешь вернуться, Адам?

— Я совершил ошибку, мне не следовало уходить.

— И почему ты ушел?

Последовала долгая пауза, прежде чем он соизволил что-то сказать.

— Это трудно объяснить.

— Попробуй, Адам. Ты оставил меня в ебаном подвешенном состоянии: не знаю где ты, вернешься ли ты, что будет с домом.

— Но теперь я вернулся, детка, вот что я хочу сказать.

— Я потратила год, пытаясь понять, что произошло, когда твои чувства изменились, как я могла быть такой идиоткой, что не предвидела этого. А ты ни разу не подумал, как это объяснить?

Он ничего не говорит, просто смотрит в центр комнаты, как маленький мальчик, которого отчитывают родители.

— Где ты был? — спросила я.

— Что?

— Ты ушел отсюда, год назад, и сказал мне, что встретил какую-то другую. С тех пор я ничего о тебе не слышала, так где же ты был?

— В квартире в Сент-Олбансе, я устроился там на работу. — Он капризное маленькое дерьмо, задолжавшее мне ответов, которых я так сильно заслуживаю.

— С кем? — Он опускает голову. Чертовски верно, ему должно быть стыдно. — С кем, Адам?

— С Джен.

— Ах! Так вот как ее зовут. — Сейчас я просто киплю от злости. — Забавно, когда парень, с которым ты встречалась двенадцать лет, бросает тебя ради другой и даже не говорит, куда он ушел и ради кого тебя бросил. Я узнала ее имя от твоей мамы, которая была так смущена, что даже перестала со мной разговаривать. Она была мне как вторая мама, и это разбило мне сердце еще больше. Когда это началось?

Вот то, что я больше всего хотела узнать. Я прожигаю его взглядом, пока он не отвечает.

— В прошлом апреле.

— Так… — я быстро подсчитываю. — За пять месяцев до того, как ты ушел? Ты изменял мне пять месяцев? — У меня сжимается в груди, я с трудом могу стоять прямо, мне приходится прислониться к дверному косяку, а у него хватает наглости просто сидеть, уставившись в пол. — Просто так случилось… в жопу. Просто случилось — так говорят, когда убегает молоко из кастрюли, а не когда ты пять месяцев суешь свой член в кого-то, тихо собираешь все свои вещи, а потом уходишь от своей девушки, пока она готовит тебе ебанный ужин.

— Она сказала, что добьется моего увольнения, если я не уйду от тебя.

— Что? — мне почти жаль его, но я быстро справляюсь с этим чувством и мысленно прогоняю его прочь. В этом доме не жалеют лжецов и изменников.

— Она угрожала мне. У меня не было выбора.

— У тебя был выбор не изменять мне. А затем ты все равно потерял работу, я права?

— Да.

— Ты хоть понимаешь, как жалко это звучит?

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. — Господи, он такой придурок.