Лучший мир. Пробуждение

— Тогда пошли, — Олег повернулся к Рафаэлю: — Ты жди здесь, когда всё закончится, я с тобой свяжусь по амулету связи.

— Может я с вами? Их там всего десять, я и один могу с ними справиться!

— Нет, — Олег отрицательно покрутил головой. — В этом мире я обрел трех друзей: Тазенрина Золу, Армана де Годара и тебя. Один распят, второй пропал и не факт, что он ещё жив, и я не хочу, чтобы что-то случилось с тобой. У меня нехорошее предчувствие, тебе нельзя туда подниматься, — молодой человек показал рукой на холм с тремя распятиями. — Жди здесь и не высовывайся. Даже если почувствуешь, что со мной произошло что-то недоброе. Понял?

— А если ты погибнешь?

— Значит мы встретимся с тобой на Варге.

— Хорошо, — понуро ответил Рафаэль. — Пусть будет, по-твоему.

— Что за предчувствие у тебя такое появилось? — пристально глядя брату в лицо, поинтересовался Ромка.

— Все тоже, мой навык «Тактическое предвидение». Я смотрю на холм и у меня на навигаторе появляются три красных точки.

— И что они означают?

— Они определяют трех самых опасных противников.

— Ну, и в чем проблема? — Ромка удивленно пожал плечами. — Рафаэль же сказал, что на холме десять воинов, вот тебе твой навык и показывает трех самых опасных из них. Раньше не так было?

— Раньше было два маркера, но после выполнения квеста в крепости, я поднял очередной уровень и, видимо, навык тоже подрос.

— А я три уровня поднял, — Ромка ухмыльнулся. — Мне ещё за убитых стражников Ак-Арка опыт накапал.

— Знаешь, что, — Олег задумчиво потер щёку. — Давай-ка я один туда схожу. Мне так будет спокойнее. Если что, напишу тебе и тогда уже решим, что делать.

— Как скажешь, — Рома вновь пожал плечами. — Я заодно за Рафаэлем послежу, чтобы он глупостей не наделал.

— Кто бы говорил, — лениво отозвался темный архангел, сидя в тени крупного валуна…

* * *

— Стой! Ты куда? — перед Олегом, как из-под земли выросли два солдата с гвардейскими шевронами эмира на рукавах халатов. Каждый был сто тридцатого уровня.

— Я иду на холм.

— Зачем? — задал вопрос один из них.

— Ты кто такой? — задал вопрос второй.

— Я пилигрим, странствую по миру, посещаю исторические места, чтобы затем написать книгу своих странствий. Мне сказали, что данный холм испокон веков является местом казни преступников, вот я и решил посмотреть на него своими глазами, чтобы потом описать увиденное и свои ощущения на страницах романа.

— Ты писатель?

— Да! В какой-то мере, мы все писатели.

— Откуда ты, путник?

— С материка Варг. Я граф Хельг де Годар.

— Э-э-э, — воины растерялись, узнав, что перед ними находится аристократ. — Ваше сиятельство, а вы кем будете императору Арману Первому?

— Его младший брат.

— Ишь ты, вон оно как, — солдат снял шлем и взлохматил мокрые от пота волосы. — Ваш старший брат, большой друг нашего наисветлейшего эмира… Я самолично дважды охранял покои их величеств, когда они были во дворце с неофициальным визитом, — узнав о том, что Олег является графом и наследником престола Конфлана, гвардеец стал очень словоохотливым, что, в принципе, было Олегу на руку, ему лишь оставалось подвести болтуна к интересующей его теме.

— Погодите, уважаемые, — Олег показал рукой на вершину холма. — А что вы, гвардейцы самого эмира, делаете здесь, на холме, в обществе распятых преступников?

— Так мы и не должны здесь находиться, ваше сиятельство, — пояснил второй воин. — Обычно при казненных, до тех пор, пока они не испустят дух под лучами палящего солнца, остается десяток городских стражников. Хотя, чего я рассказываю, пойдемте туда, — гвардеец показал рукой на нагромождение камней в основании холма. — Там находятся раненые стражники, ждут, когда маги закончат с распятыми преступниками и отправят их телепортом в город.

В тени камней расположились трое раненых стражников, причем двое из них были в тяжелом состоянии, они были без сознания, а шкала их здоровья находилась глубоко в красной зоне. Третий стражник, с нашивкой десятника, был ранен в правое плечо и неловко обмахивал своих раненых товарищей небольшим щитом, с трудом держа его в левой руке.

— Дружище, расскажи-ка его сиятельству, что тут у вас произошло, — потребовал гвардеец у десятника. Олега вначале покоробило от такого нарушения субординации, но потом он вспомнил, что гвардейские чины всегда были на один выше, чем в обычных армейских подразделениях, так, видимо, было и здесь, обычный гвардеец, при переводе в пехоту, автоматически становился десятником и поэтому обычный гвардеец мог себе позволить подобный тон, как равный с равным.