Лучший правитель Украины. О том, как Румянцев сделал Малороссию богатой и счастливой

Непрестанно гремела канонада — и русская артиллерия показала превосходство и над конницей, и над артиллерией противника. Когда воины Племянникова и Олица готовились штурмовать вражеские окопы, туркам удалось ошарашить их внезапной атакой. Янычары выскочили из лощины, пролегавшей поперёк линии окопов. Турки врезались в каре Племянникова, и сумели привести в замешательство наступавших молодцов. Колонны Репнина и Олица едва не попали в окружение. На левом фланге дело обстояло лучше: колонна Баура прорвала оборону и овладела турецкими батареями.

А войска Племянникова потеряли строй, запаниковали, пытались укрыться в строю солдат Олица. Это не входило в планы генерал-аншефа. Румянцев наблюдал за сражением в компании герцога Брауншвейгского. Он невозмутимо бросил: «Теперь настало наше дело». Резво оседлал коня — и поскакал туда, где было горячее, в самую гущу потрёпанного каре Племянникова… Одного румянцевского возгласа оказалось достаточно: «Ребята, стой!» Тут же русские герои встряхнулись, сомкнули ряды, мужество вернулось к ним — и «наши начали палить, с турок головы валить». Переломил ситуацию 1-й гренадерский полк бригадира Озерова. С зычным криком «Да здравствует Екатерина!» (который, однако, не мог перебить турецкого рёва) они бросились в штыковую атаку — и опрокинули турецкие полчища. Про них и песня сложена:

В то же время с гренадерами
Сам Румянцев ли ударил в них;
Тут познали турки гордые
Руку тяжкую гренадерскую,
Предводительство Румянцево.

А Бауэр, овладев турецкими пушками, бросил в атаку егерей. Янычары оставили укрепления и побежали. Когда они завидели атаку корпуса Репнина, наступавшего с тыла — отступление стало паническим и повальным. Турки не вспоминали о клятвах драться до победы: животолюбие взяло верх над фанатизмом. Визирь с саблей в руках пытался остановить бегство, заклинал их именем пророка — напрасно! Подоспевший отряд анатолийских воинов — состоявший, главным образом, из курдов, не сумел помочь визирю. Напротив: в панике начались распри между турками и курдами. В результате даже денежная казна визиря досталась победителям вместе с другими трофеями.

После Кагульского сражения Румянцев добился, чтобы 1-й гренадерский полк стал гвардейским: «Гренадёры опрокинули с великою храбростию последние и наиопаснейшие стремления янычар и сопротивным на них ударом подали начало к одержанной победе».

Вот как этот подвиг описал поручик лейб-гвардии Н. Рославлёв: «Внимая повелению своего храброго полкового командира, бригадира Озерова, и видя бегущее каре генерала Племянникова, преследуемого лютыми янычарами, бесстрашные лейб-гренадёры, с редким самоотвержением, ударили в штыки на громадную и стремительную атаку янычар так храбро, так дружно и отважно, с такою удивительной скоростию, что янычары в один момент были приведены из атакующего в оборонительно положение. В этой стычке, можно сказать положительно, что штыки храбрых лейб-гренадёр решили дело и дали перевес русским над турками. Между тем расстроенное каре генерала Племянникова тотчас оправилось, выстроилось и вслед за лейб-гренадёрами устремилось на ретирующегося неприятеля… Последствием такого неожиданного переворота было совершенное рассеяние несметных сил неприятеля и славная победа, доставшая русским весь лагерь, обоз, 140 пушек и 60 знамён. Турки бежали за Дунай, потеряв убитыми, раненными, пленными и потонувшими в Дунае до 40,000 человек».

Даниель Ходавецкий. Битва при Кагуле

Тут-то и дрогнул визирь: «Видя свой великий урон, бросил весь обоз и побежал толпами во все ноги к стороне Дуная, где было до трехсот судов больших, которые послужили к его переправе, но не безбедственной, а затем завладели войска турецким полным лагерем, получили в добычу всю артиллерию во сто сорок хороших орудиев на лафетах и со всеми к тому артиллерийскими запасами и великим багажом… Посреди сего изобильного лагеря, прошедши в порядке, преследовали неприятеля верст до четырех, а далее итить за ним усталость солдат не позволила, поелику продолжался беспрерывный и жестокий бой с начала пятого до половины десятого часа поутру, в котором свершили уже нашу победу, а в кавалерии за отделением ее к прикрытию запасного магазина имели недостаток».

Преследование неприятеля организовали как никогда споро. Погоня, которую возглавил Боур, несла смерть и полон сотням турок. 23 июля остатки турецких войск были застигнуты на переправе через Дунай у селения Картал. Короткая схватка показала преимущество русского оружия: турок обращали в бегство и захватывали в плен уже практически без потерь…