Лучший шпионский детектив

— Значит, Генри Фишер и Милдред Стоун, — задумчиво подытоживает Адамс. — Хуан, ты знаешь про них что-нибудь?

— На Фишера у нас, по-моему, что-то есть, — говорит тот, подходя к своему компьютеру. — А вот про женщину слышу впервые… Харрис, ну что ты сидишь? До Атчисона вроде бы есть ночной рейс. Давай, отправляйся, без тебя у нас было спокойнее. Револьвер мы тебе, естественно, вернуть не можем, он фигурирует в деле. Счастливого пути, не огорчусь, если больше никогда не встретимся!

В вестибюле отеля на том же месте вижу мистера Формена, который явно поджидал меня. Едва я вхожу, он торопливо встаёт и устремляется мне навстречу со всей скоростью, которую позволяет ему возраст.

— Мистер Харрис, хочу вам сообщить, что в ваше отсутствие меня расспрашивал о вас детектив отеля…

— Всё нормально, — успокаиваю я его, — просто работа такая.

Это его и в самом деле успокаивает.

— Да? Очень рад! Тогда, может быть, зайдём ко мне, я как раз вспомнил ещё один случай: представляете, это было в поезде…

Всем своим видом изображаю крайнюю степень сожаления:

— Извините, но не могу: срочно уезжаю по делам клиента.

И, прижав руку к сердцу, оставляю его, подхожу к портье и прошу узнать насчёт ночного рейса в Атчисон. Он кивает и щёлкает по клавишам.

— Действительно есть, — говорит он. — Но, если вы торопитесь, есть ещё и вечерний, вполне на него успеваете. Вызвать вам такси?

Подтверждаю и бегу в номер, чтобы забрать вещи. Она опять на шаг впереди, но сейчас меня это абсолютно не расстраивает: я знаю, в какую сторону идти!

В самолёте сижу, как на иголках. Торопиться нет никакой причины, но уж очень хочется наконец-то всё расставить по своим местам. Достаточно она меня дурачила, настало время показать, что и я как детектив чего-то стою. Смотрю на часы и убеждаюсь, что дёргаюсь вообще напрасно: в Атчисон прибуду уже ночью, так что всё начать можно только с утра.

Дома открываю холодильник, съедаю всё, что, по моему мнению, не успело испортиться, и заваливаюсь спать.

Мне очень нужен Вильямс, поэтому в полицейское управление прихожу рано утром, к началу его работы, чтобы застать на месте. Встречаемся на крыльце, здороваемся и проходим в его кабинет. Судя по его поведению, он не знает, что я уезжал.

— Что тебе? — спрашивает Вильямс, усаживаясь за свой стол.

— Тот дом, из которого ты меня выдернул от Дзанутти и Генри — вы ведь его уже проверили?

— Конечно. Только толку никакого: хозяин некто Джордж Смит, которого никто из соседей ни разу не видел. Но вот что странно: хозяина нет, но дом запустелым не выглядит. Наоборот, складывается такое впечатление, что хозяин вышел пять минут назад и вот-вот снова придёт. Ну, да ты же сам видел, мы его вместе с тобой тогда почти весь обошли.

— Что-то вроде явочной квартиры?

— Я тоже так подумал, только вот чья? С того самого дня за ней наблюдают наши люди, но никто там не появлялся.

— Думаю, сегодня-завтра появятся. У тебя там опытные люди наблюдают, их не обнаружат?

— Да как сказать… В общем-то, я им такой цели не ставил… Сидят двое в машине, через три часа меняю.

— Убери их вообще. И срочно.

— В чём дело? Давай выкладывай.

— Хочешь взять Жадного Чака?

В отличие от почти правды, которую преподнёс копам Мидлтауна, Вильямсу сообщаю правду полную. Он шебуршит указательным пальцем в правом ухе.

— Бывают проблемы со слухом, — объясняет он. — Отрубается на несколько секунд, а дальше всё нормально. Сейчас вот, например, совсем не слышал, что ты, оказывается, нарушил подписку о невыезде. А всё остальное — хорошо. Съездил ты плодотворно и полезно, что и говорить. Но идеи пока не уловил: конечно, хочу взять Чака! Кстати, она и здесь тебе соврала: у нас на него столько, что на десятерых хватит. Ладно, давай свою идею.

Излагаю свой план. Сказать, что Вильямс ошарашен — ничего не сказать. Он просто смят и уничтожен.

— Ведь мог бы догадаться, — признаёт он. — В общем-то, всё говорит за то, что ты прав. Жадного Чака никто не видел уже три года, а дела его идут. И вроде бы как он сам по-прежнему всем заправляет. Значит, пойдёшь ты?

— Это лучший вариант. Они ведь считают, что я в каталажке в Мидлтауне, и на этот раз мне не отвертеться: убийство совершено из моего револьвера, взяли меня неподалёку от дома, плюс у меня есть мотив для убийства — из Мидлтауна уже делали запрос по поводу меня в ваше управление. Ну, а о моём алиби этой парочке неизвестно. Так что психологически это будет сильный удар. Должно сработать.

— Но без оружия к ним соваться опасно…

— Что у тебя бывают проблемы со слухом, уже знаю. А со зрением как?

Я распахиваю левую полу пиджака и демонстрирую рукоятку пистолета, торчащую из кобуры.

— Чистый, — поясняю я, — а откуда он — тебе лучше не знать.

— Зачем мне знать то, чего я не видел? Надеюсь, что это действительно чисто, и ты знаешь, что делаешь. Во сколько начнём? Твой план — руководи.