Лучший шпионский детектив

— А это что за ампулы? — увидел нечто знакомое Митин.

— Это «Тополь» — препарат, который когда-то разработал Разумов. Он применялся в том случае, если пацаны сопротивлялись и не давали менять кровь. Один укол в любое место тела — и пациент, находясь в здравом уме и твердой памяти, не мог пошевелить ни одним чреслом. То есть наступал временный паралич мышц и человек превращался в дерево.

Упаковку «Тополя» Алексей присовокупил к «Вурдалаку» и «Миражу». Для осуществления акта возмездия уже имелся полный набор средств. Результат посещения Редина превзошел все мыслимые ожидания. Сапфир принял решение исключить его из списка жертв. Даже не потому, что зла он принес несравнимо меньше, чем его начальники, а потому, что своими действиями он невольно облегчил и приблизил долгожданную месть.

Первым в списке жертв значился Лазарев, затем следовали соответственно Разумов и Алейников. Чижевского Митин оставил напоследок. Каким образом его можно достать, он еще не знал, но то, что это случится, ни на секунду не сомневался.

Посоветовав Редину быть осторожным, Алексей оставил его. В своей арендованной квартире он более тщательно рассмотрел трофеи и даже проверил их работоспособность. Кроме, разумеется, «Тополя». «Вурдалак» он запустил в комплекте с двумя сосудами с водой, а «Мираж» просто поместил в ванную. Впору можно было отправляться в Брянск, где обитал первый изувер. Однако у Митина оставалось здесь еще одно незавершенное дело. В его планах было посещение милой «родственницы» по имени Маргарита.

Этим же вечером он направился в Сергиев Посад. Дом на улице Куликова он нашел довольно быстро. Квартира располагалась на четвертом этаже хрущевки, поэтому лифта по определению тут и не должно было быть. Отдышавшись, Алексей нажал кнопку звонка. Пауза казалась очень долгой. Подумав, он повернулся назад. В этот момент щелкнул замок и дверь открылась.

— Вы?! — одновременно прозвучало из уст Алексея и той самой девушки с улицы Озерной.

Первой пришла в себя она:

— Это невероятно! Как вам удалось меня найти?

— Разрешите войти, прекрасная незнакомка? — Митин, кое-как подавив волнение, просочился в прихожую.

Как-то само собой получилось, что они обнялись. Он почувствовал, что эти объятия отнюдь не похожи на родственные, то есть на пылкое приветствие двоюродной сестры. Это было нечто другое. Она ведь совершенно не знает, кто он! А кто он на самом деле?

Алексей никогда не верил в любовь с первого взгляда, а тут вдруг почувствовал, что его убеждению пришел конец. Одновременно он понимал, что обстановку каким-то образом нужно разряжать.

— Погодите, Рита, мне с вами необходимо объясниться.

— Вы знаете мое имя? Хотя можно и догадаться — тот, кто дал мой адрес, сообщил и имя… проходите, пожалуйста. А как вас зовут?

— Милая Рита, — произнес Митин, глядя в лицо девушки, которому именно такое определение и подходило. — Вы будете шокированы, а потом, скорее всего, долго смеяться, если я скажу, что адрес и свое имя вы мне сообщили сами. Это случилось много лет назад.

— ?!

Алексей молча достал ее первое письмо и положил на стол. Вчитываясь в текст, она долго не могла понять, что это такое. Постепенно его смысл, как и всего происходящего, до нее дошел. Все эмоции в это время отражались на ее лице. Вначале было недоумение, затем радость, а вслед за этим… последовало и разочарование.

— Так вы мой брат?… — невесело спросила она.

— По паспорту — да. Я Митин Алексей Николаевич, названый сын вашего дяди.

Что-то ему подсказывало, что, вопреки здравому смыслу, но во имя чего-то большого и светлого, он должен был это сказать.

— Названый?! Как это — названый?

— Николай Фомич в свое время спас мне жизнь, выходил меня, а потом… потом дал свою фамилию. В этом принимала участие и твоя мама. Ты тогда была совсем маленькой и не могла об этом знать.

Как-то совершенно естественным образом Митин перешел на «ты». Коротко, избегая кошмарных эпизодов, он рассказал Рите свою историю. Она долго молчала. Потом погладила его по руке и выдавила из себя:

— Бедный…

— В смысле материального достатка я не подхожу под это определение, — рассмеялся он.

— Как твоя настоящая фамилия? — вдруг спросила она.

— Мишин. У нас была разница всего в одной букве. Моего настоящего отца тоже звали… зовут Николаем. Поэтому я не испытывал и не испытываю никакого дискомфорта.

Алексей вдруг поймал себя на мысли, что знает этого человека не какой-то час, а целую вечность. Не было никакого сомнения в том, что ближе Риты для него сейчас нет никого в целом свете.

Вечер плавно перешел в ночь, когда и случилась близость. Это произошло естественно и логично и как будто бы и не в первый раз. Во Владивостоке, пока не произошли известные изменения в организме, у него были женщины. Сейчас же он об этом уже и не помнил, получив удовольствие значительно большее, чем даже трехчасовое пребывание под водой.