Лучший шпионский детектив

— Да, её здесь нет. Хотя всё придумала именно она. Умная женщина, правда, Харрис? Вот ведь что можно выжать из невинного вроде бы увлечения: так просто, ни для чего, разыскивать в интернете по фотографиям похожих людей. И вот тебе — раз! — и пригодилось. Представляешь, оказывается, в Оклахоме живёт… в смысле, жил… бедолага, похожий на меня так, что дальше просто некуда.

— Не понимаю, — пожимаю я плечами. — Ну, привезли беднягу, убили… А дальше? Судмедэксперты снимут с трупа отпечатки пальцев, и выяснится, что это не ты.

— Для того, чтобы снять с трупа отпечатки пальцев, нужно, как минимум, иметь труп!.. Ох, как приятно смотреть на твоё лицо, Харрис! Век бы любовался. Так нет ведь у них трупа, нет, понимаешь? Привезли в морг, положили в камеру… А потом приехали эксперты, открывают, а там — пусто! И ничего сложного, я ещё и не такое могу делать.

— Где Эдна? — спрашиваю я, лишь бы о чём-то спросить.

Они переглядываются.

— Это ты о Милдред? Да ладно, скажу тебе и это. Ты ведь всё равно никому не расскажешь. Она, видите ли, почему-то против того, чтобы я с тобой покончил. Думала, я велел привезти тебя сюда, чтобы выведать всё, что мне нужно. А как узнала, так с ней даже истерика случилась. Пришлось связать и запереть в комнате: пусть остынет, свыкнется… Так что если ты хотел перед смертью с ней попрощаться, ничего не выйдет. Снова разволнуется — ты ведь этого не хочешь? Она и так расстроилась, что тебя не посадили. Считала, что в убийстве тебя обвинить не смогут: улики слабые да и труп — главное доказательство — исчезнет… Но я решил по-другому, и такой вариант мне гораздо больше нравится.

Он снова, на этот раз как-то многозначительно, стукнул пистолетом по ладони.

— Ну вот, у меня, собственно, всё. Пора заканчивать. Впрочем, если есть какие-то вопросы — с удовольствием отвечу. На тебя смотреть очень забавно — почему бы не поразвлечься?

Я лихорадочно размышляю. Их двое. Пушки у обоих. Более реальный вариант, естественно, Дзанутти. Если броситься к нему, Генри стрелять мне в спину побоится: можно ведь и в шефа ненароком попасть. Выхватить у Дзанутти пистолет, приставить к виску и потребовать, чтобы Генри выбросил оружие. Но расстояние между нами метра четыре. Нет, не успею. Как бы заставить его подойти поближе?

— Зачем тебе вообще весь этот цирк понадобился? Ну, чтобы тебя посчитали убитым?

— О-о! Значит, понадобился. А вот тебе это знать действительно ни к чему. Там, где ты скоро окажешься, этим не интересуются: либо цветочки нюхают, либо в котлах варятся — это уж куда направят. От всей души желаю тебе последнего и прямо сейчас в этом помогу.

Он решительно поднимает пистолет. Ну, всё, Мэтт. Громкий звук выстрела — вот последнее, что ты услышишь в этом мире.

Но всё происходит не так. Громких звуков я слышу не один, а несколько: внизу раздаются мощные удары в дверь и доносится голос Вильямса:

— Откройте! Полиция!

Карнеги утверждает, что для каждого человека самый приятный в мире звук — это звук его имени. Но бывают, оказывается, ситуации, когда слово «Полиция!» звучит гораздо приятнее, чем «Мэтт Харрис»!

И Генри, и Дзанутти просто ошеломлены, но это не будет продолжаться вечно. Так оно и есть. Оба, как по команде, поднимают стволы и направляют в мою сторону. Генри успевает раньше Дзанутти, но не раньше меня: за долю секунды до выстрела я нырком бросаюсь ему в ноги, обхватываю их и с силой дёргаю, одновременно пинком сшибая с ног Дзанутти.

Сразу же после выстрелов дверь внизу начинает обнадёживающе трещать, и слышно, что она вот-вот вылетит. Это заставляет моих врагов поменять тактику: они вскакивают на ноги и бросаются к двери в дальнем углу комнаты. Дзанутти всё же на бегу оборачивается и стреляет в мою сторону, но я мигом перекатываюсь к стене, и он тоже мажет. Генри таких попыток, к счастью для меня, не делает.

В боевиках детективу в таких случаях положено, даже будучи безоружным, преследовать негодяев, ловко уворачиваясь от пуль. Я такой глупостью заниматься не собираюсь, но к окну подскакиваю. На улице темно, однако от окон падает свет, и я вижу, что буквально рядом с домом озеро или река; ещё виден дощатый причал и силуэт катера. Не составляет труда сообразить, что будет дальше.

Откуда-то снизу выскакивают две тёмные фигуры; но я различаю, кто из них кто. Они бегут к причалу, Дзанутти впрыгивает в катер и запускает двигатель, Генри отвязывает канат и следует за ним. Несколько секунд — и катер резво начинает удаляться.

К причалу подскакивают полицейские и открывают стрельбу. Непонятно, удалось ли им в кого-то попасть, но катер уверенно набирает ход и скрывается в темноте.

— Живой! — приветствует меня Вильямс, входя в комнату. — Ну, благодари Роджерса и его друга-мотоциклиста. Роджерс сразу же обратил внимание на такси, которое резко тронулось с места, едва ты вышел. Стал незаметно за ним следовать, позвонил мне, доложил обстановку и сообщал маршрут. Словом, здесь всё обошлось, но этих мы упустили.

— А чего ж ты дом-то не оцепил? Тогда бы они не ушли.