Лучший способ потратить деньги, или Что делать в период острой джазовой недостаточности

Студенчество Харуки пришлось на годы политического хаоса. Знаменитые студенческие бунты закончились полным поражением: молодежи не дали сказать свое слово в переустройстве стремительно индустриализирующейся страны. Как и многие другие "бунтари 70-х", что кидались на ограждения американских военных баз во время войны США во Вьетнаме, Харуки пришел к очередному десятилетию "повзрослевшим и разочарованным", и видел больше смысла уже не в поисках "справедливости" окружающего мира, а в нюансах взаимоотношений людей, во внутренней гармонии индивида. "Хотя Япония и не участвовала в той войне, мы действительно ощущали своим долгом остановить ее. Это (студенческие бунты. - Д.К.) была дань нашей мечте - мечте о новом мире без войн", - вспоминает писатель.

Чуть позже Мураками женится, а вскоре заканчивает обучение на Отделении Классической (греческой) Драмы престижнейшего университета Васэда. И начинает писать.

Он хорошо помнит, как ЭТО пришло к нему в первый раз. Апрель 1978 года. Весенний токийский полдень, "теплый ветер с запахом жареной камбалы", оглушительный рев стадиона. 29-летний Мураками на трибуне в толпе болельщиков смотрит бейсбольный матч Япония - США. Неотразимый Дэйв Хилтон открывает первый матч сезона. Вот игрок мастерски отбивает одну подачу, потом так же четко - вторую. Трибуны неистовствуют... И в этот миг он понимает, что может написать роман. До сих пор не может сказать, откуда пришло это чувство. "Я просто понял это - и все".

В те дни он и его жена Йоко держали в Токио небольшой джаз-бар под названием "Питер Кэт". Каждую ночь после закрытия Харуки оставался в баре на час-другой и писал за кухонным столом. Роман, начатый на английском языке (!), назывался "Слушай Песню Ветра" ("Hear The Wind Sing" = "Кадзэ-но ута-о кикэ", 1979), и о бейсболе в нем не говорилось ни слова. Название позаимствовано из рассказа любимого автора Мураками - Трумэна Капоте. Светло-грустный, тонко скомпонованный из воспоминаний тинэйджера, контрастирующих с неожиданно зрелыми философскими импровизациями на темы жизни и смерти, - этот роман-коллаж будто заполнил некую "пустовавшую нишу" в литературе молодежи уходящих 70-х. Монологи-рассуждения героев подкупают кажущейся простотой и печальной мудростью: их хочется слушать. как старого друга, который говорит с тобой о твоих проблемах и на твоем языке.

"Хочу рассказать о своей подруге... Всегда нелегко рассказывать о том, кого уже нет. Еще труднее - о девчонке, которая умерла молодой. Раз она умерла, она теперь всегда молода - в то время как я, живой, с каждым годом, с каждым месяцем и днем становлюсь все старее. Иногда кажется - я старею буквально с каждым часом. И что самое страшное - это действительно так..."

... Приз литературного журнала "Гундзо" учреждается в Японии для произведений ранее не публиковавшихся авторов. Подавая "Песню Ветра" на этот престижный конкурс, Мураками "не сомневался, что победит". Он не ошибся. В том же 1979 году роман-призер был распродан неслыханным для дебюта тиражом свыже 150 тысяч экземпляров в толстой обложке.

"Охота на Овец" - третий "толстый роман" писателя, завершающий так называемую "Трилогию Крысы", имена героев которой стали чуть ли не нарицательными для читающей молодежи Японии наших дней. Однако именно в этой книге Мистерия, которую автор начал раскручивать в романах "Слушай Песню Ветра" и "Китайский Бильярд 1973" ("Пинбоору 1973", 1983), приобрела поистине вселенский размах, - что и дало нам повод выбрать "Овец" для первого перевода Мураками на русский язык.

"JAZZEN": СТИЛЬ ЖИЗНИ ИЛИ ФОРМА ЛИТЕРАТУРЫ?(Allegro non troppo)

Всегда нелегко отвечать на вопрос, в каком конкретно жанре пишет Мураками. Оккультный детектив? Психоделический триллер? Антиутопия? И то, и другое, и третье... И неизменно - что-то еще. С кем сравнивать? Американские литературоведы готовы, хотя и с солидными оговорками, причислить его к разряду "фэнтэзи", или "ненаучной фантастики". Сам Мураками считает, будто наибольшее влияние на него оказал "последний классик Японии" Кобо Абэ, - но в то же время признается, что для создания "Охоты на Овец" (Хицудзи-о мэгуру боокэн, 1982) "одолжил кое-что" у Чандлера, а самый популярный свой роман, "Норвежский Лес", писал под сильным влиянием Ф.-С.Фитцджеральда... Чем заполнить пропасть между крайностями подобных сравнений - решать читателю.