Лучший стрелок

– Я ей капельницу собиралась поставить, а она не дышит уже! А я еще думаю, чего это Семенова такая смирная сегодня? Она ж неубиваемый живчик! Я думала, она бессмертна, как Дракула! – и голос всхлипнул.

Иван обессиленно откинулся спиной к стене. Он вспомнил, как сутулый вышел из палаты Семеновой вчера. И снова зашел и вышел сегодня. Совпадение? Кто вообще этот уборщик, и почему медсестры его не замечают?

В ординаторской звучал монотонный успокаивающий мужской голос. Иван решительно вошел внутрь. На пороге всхлипывала медсестра.

– А вы видели, как туда уборщик в грязной пижаме заходил? Он и вчера у Семеновой был. А до этого я его в терапии видел.

– Какой уборщик? – нахмурился дежурный хирург, – у нас только санитарки в отделениях. Никаких уборщиков тут нет.

– Такой сутулый и лысоватый, вся пижама в каких-то пятнах. С тележкой.

Медсестра и врач переглянулись.

– Вы же после дежурства? Идите уже домой! – сердито бросил врач и вышел в коридор.

– Нету у нас санитаров. Алевтина Марковна не в жисть не пустила бы сюда мужиков, – усмехнулась медсестра, – не знаю, кого ты там видел.

Чем больше Иван думал об уборщике, тем больше ситуация казалась ему странной и пугающей. На мгновение у Ивана мелькнула мысль подойти к сутулому мужику и напрямую задать ему все вопросы, но даже от одной мысли ужас ледяной кашей наполнил мозг, заставив тело покрыться испариной. И от необъяснимости этого ужаса Ивану становилось еще страшнее. Он решил при случае поговорить с Петром Сергеевичем.

Следующий рабочий день началось с похода в педиатрию. Ивана отправили вытребовать на время детский эндоскоп для одного капризного пациента. Он зашел в отделение и улыбнулся. «Детсад, – подумал он». Стены пестрели рисунками игрушечных героев, повсюду стояли маленькие цветные стульчики и невыносимо пахло манной кашей и компотом. Засмотревшись, он чуть не сбил круглого рыжего малыша, с торжественным видом несущего горшок в туалет.

– Эй! – возмутился мальчик, – ты че, не видишь? Щас ссаками тебя оболью!

– Прости, – только и смог пробормотать Иван.

– Мишка, че врачу грубишь? – слабо прикрикнула на рыжего выглянувшая из палаты белокурая худенькая девочка лет десяти. – Простите его, – застенчиво обернулась она к Ивану, и он ужаснулся ее сиреневатой бледности и черным кругам под глазами.

– Да ничего страшного, – с трудом улыбнулся он, – я еще не совсем врач.

– Ой, вы студент, да? А трудно учиться в медицинском? А вы в морге были? А трупы вскрывали? А вы кем потом станете, педиатром, да?

Иван, ошеломленный потоком вопросов, растерянно молчал.

– Ээээ… Я это… Хирург я…. Буду, – наконец выдавил он.

Ему почему-то стыдно было смотреть в глаза бледной девочке. Может потому, что он был здоров и силен. А она – явно тяжело больна.

– Меня Варя зовут! – сообщила она, – и я тоже врачом буду! Если вылечусь, – добавила она чуть тише.

Иван совсем растерялся. Девочка смотрела на него с таким восторгом и надеждой, что просто пойти дальше по своим делам он не мог.

– А меня Иван. Хочешь я тебе принесу учебник анатомии, и ты сможешь начать готовиться уже сейчас? – выпалил он.

Девочка всплеснула тонкими почти прозрачными ручками.

– Ура, ура! Супер! Хочу, хочу! Только, чтоб мама не видела, боюсь, заругается, – она заговорщицки прищурила глаза.

– Тогда завтра, ладно?

Девочка тихонько захлопала в ладоши и поспешно закивала головой. Иван неуверенно помахал ей и отправился дальше.

– А у этой девочки Вари что? – спросил он у сидевшей на посту медсестры.

– Которая из двести семнадцатой палаты-то? Почки больные. Поликистоз врожденный, живого места нет, – вздохнула медсестра, – ей по хорошему пересадку надо делать, но пока что-то не получается. Вот и таскают ее родители к нам каждый месяц. Плоха она совсем. Уже почти не ходит. А девчонка такая классная – добрая и веселая. И чего всегда таким достается? А вам чего надо-то? – посуровела она.

Иван объяснил, что его командировали за детским эндоскопом, и медсестра, поворчав, что «взрослые опять побираются и портят ихнее оборудование», вынесла Ивану упакованное в стерильный контейнер эндоскоп.

– Слушай, а у вас мужик такой странный, сутулый и лысый случайно тут уборщиком не работает? – вырвалось у Ивана.

– Мужик? – удивилась медсестра, – откуда? У нас только нянечки баба Вера и тетя Катя. Лет пять уже моют. Мужиков отродясь тут не было.

Иван взял контейнер и отправился к выходу. Оглянувшись, он поймал себя на мысли, что с ужасом ищет глазами сутулую спину. «Только не здесь, – мысль прозвучала, как мольба, – только не здесь!»

Глава 4

Утром Иван положил в портфель учебник анатомии. В обеденный перерыв он решительно отправился к Варе, аккуратно завернув учебник в пакет. Подойдя к ее палате, он прикоснулся к металлической ручке двери и с ужасом отдернул руку, ощутив невыносимый холод. Казалось, даже легкого касания металла хватило, чтобы тело закостенело. Ужас сдавил горло, и он почти перестал дышать. В голове все помутилось, ноги сами понесли его прочь. Очнулся он, уже стоя у поста медсестры.