Лучший телохранитель – ложь

Прежде чем Мэр успел хоть что-либо сообразить, Ликида стремительно нанес ему сильнейший удар в область желудка, у самой диафрагмы. Затем провернул острое как бритва лезвие ножа в области правой нижней камеры сердца.

— Итак, ты зачистил эту мексиканскую грязь, — прошипел Ликида.

Гоудас смотрел на него стекленеющим взглядом.

— Уайл Э. Койот, говоришь? Бип-бип, чертова задница!

Ликида навалился на рукоятку ножа и снова провернул ее, пока не наткнулся на то, что искал. Из разорванной аорты хлынула кровь, и тело Мэра с грохотом рухнуло на пол.

— Пока я вижу грязь только на полу в твоей кухне.

Мозг Ликиды был все еще полон мыслей о мести, обширный список тех, с кем он рассчитается, возглавлял самонадеянный араб. Последним в списке был адвокат, тот самый, что вмешался и спас женщину из горящего дома. Ликида вспомнил черного мужчину, того самого здоровяка, которого видел в дверях дома, и его спутника, расплывчатую фигуру за углом здания, которого пытался той ночью найти на той улице.

— Так вот кто это был, — произнес Ликида вслух, адресуясь к себе самому.

Он вспомнил, как сидел на широком проспекте перед офисом адвоката, вспомнил его имя на документах — Мадриани. Он помнил, что имя звучало для него несколько странно, почти музыкально. Но сейчас его переполняли волны ярости, особенно при мысли о том, что, возможно, этот человек помешал ему и в нападении на тюремный автобус, чтобы спасти дочь женщины.

Ликида наклонился и обыскал карманы Гоудаса. Он достал оттуда ключи от квартиры. Потом мексиканец обошел тело, быстро смыл кровь с рук и вымыл в раковине кинжал. Он высушил руки и поднял записку с информацией по грузу, которую обнаружил рядом с чайником на кухне. Ликида все еще читал записку, когда услышал металлический скрежет внизу, у ворот.

Герман открыл ворота запасными ключами Гоудаса, и мы вошли. Мы решили, что соберем вещи, заберем Мариселу и отправимся искать другое жилище, где будем решать, что делать дальше. С новыми паспортами на руках мы снова могли останавливаться в отелях, правда с условием, что будем расплачиваться наличными. Мы поднялись по лестнице к квартире Гоудаса, дверь в которую Герман открыл другим ключом.

— Это мы! — крикнул Герман, когда я закрыл за нами дверь.

— Нам нужно пройти наверх и собрать вещи, — сказал я ему.

— Как думаешь, должны ли мы сказать Мариселе, чтобы она тоже собиралась?

Мы с Германом шептались в прихожей.

— Мы скажем ей, прежде чем уйти отсюда. Я не хотел бы, чтобы она решила посоветоваться об этом с Гоудасом. Он может попытаться убедить ее не ехать с нами.

Герман кивнул:

— Где он?

— Не знаю. Может быть, в своей студии.

Я отправился гуда, чтобы рассказать Мэру, что с паспортами все нормально, но не обнаружил его там.

— Пол! Иди сюда! — Голод Германа, послышавшийся из соседней комнаты, подсказал мне, что случилось что-то ужасное.

По дороге на кухню я видел только огромную фигуру Германа, застывшую на месте. Он смотрел куда-то вниз, на пол. Я увидел тело Гоудаса в крови только после того, как переступил порог кухни.

— Не стоит даже пытаться проверить его пульс, — заметил Герман. — Посмотри на его глаза.

Герман медленно шагнул назад от тела и прошел в сторону выдвижных ящиков у раковины. Потянув один на себя, он выдвинул его. В то же время его глаза постоянно наблюдали за обеими дверьми в кухню. Герман быстро взглянул в раскрытый ящик и достал оттуда большой кухонный нож. Другой он протянул мне.

— Давай проверим комнаты, — предложил он. — Будем держаться вместе. Если он нападет на меня, просто воткни в него нож и бей его столько раз, сколько успеешь, не раздумывая. Сможешь?

Я кивнул.

Несколько минут мы пробирались из комнаты в комнату, пока не проверили всю квартиру. Кто бы ни убил Гоудаса, он исчез. Исчезла и Марисела. Не было признаков ее присутствия здесь, как не было и записки от женщины.

— Как думаешь, он мог захватить ее с собой? — спросил Герман.

— А зачем ему делать это сейчас, если прежде он уже пытался убить ее? Это не имеет смысла. Но он мог бросить ее тело где-то еще.

Эта мысль дошла до нас обоих одновременно. Мы бросились через дверь.

Я остановился и сорвал с крючка ключ. Герман бегом помчался по лестнице в другую квартиру. Я закрыл за собой дверь на ключ, чтобы никто туда не проник и не обнаружил там труп и кровь на полу.

Я надеялся, что Марисела прячется в другой квартире, выше по лестнице. Я молил Бога, чтобы убийца, кем бы он ни был, не нашел ее там и не бросил в квартире лишь мертвое тело.

Когда я добежал по лестнице до двери в квартиру, Герман уже успел открыть ее другим ключом, который достал из кармана и броситься внутрь, в комнаты. Он стоял в гостиной, качая головой.

— Ее здесь нет, — проговорил он.

— Ты проверил все комнаты?

— Я смотрел. Ее там не было.

Мы снова, более тщательно проверили все помещения, заглядывая в каждый уголок. Проверили даже под кроватью, в холодильнике, как обычно поступают герои фильмов ужасов. Ничего.

Мы закрыли дверь и снова пошли вниз.

— Когда она отправилась в телефонную компанию? — спросил я.

— Не знаю, по-моему, было начало десятого, — ответил Герман.