Лучший телохранитель – ложь

— Давайте не будем переходить на личности, — примирительно заявил Темплтон. — Когда вы приведете ее в зал суда, можете нарядить ее хоть монахиней, но даже тогда, никто не станет отрицать, она останется чертовски привлекательной. И если мне удастся привлечь на свою сторону хотя бы половину состава окружного суда, я имею в виду мужскую половину, которые с юридической скрупулезностью подтвердили бы ее привлекательность, тогда я могу быть спокоен. Иначе я выйду из игры.

— Ну хорошо, она мила, — подтвердил я.

— Мила! — Голос Темплтона вдруг подпрыгнул вверх на целую октаву. — Ваш партнер, должно быть, просто дамский угодник. — Он посмотрел на Гарри: — Наверное, каждый вечер он идет на свидание с очередной красоткой, если единственное, что он может сказать о Кате Солаз, это только то, что эта девушка мила.

Он ждал, что я отреагирую на его реплику, но я не стал ничего говорить в ответ.

— Как я сказал, все свидетели дружно утверждают, что для этой девицы никогда не составляло проблемы подыскать подходящего мужчину для беседы. Ведь, если я только не ошибаюсь, именно так вы встретились с ней впервые?

Я поднял взгляд и увидел, что Темплтон уставился на меня горящими глазами.

— Что?

— В одном из полицейских отчетов я прочитал, как вы познакомились с мисс Солаз. Ведь именно она подошла к вам в бакалейном отделе и завела разговор?

— Да, — ответил я. Да и что мне оставалось сказать?

— И как она это сделала? Я имею в виду, как она обратилась к вам?

— Она что-то искала. Я уже не помню, что именно, — солгал я.

— Ни минуты не сомневаюсь в этом, — констатировал Темплтон.

— Здесь не было ничего такого, — попытался объяснить я.

— Правильно. И ваше сердце не стало отбивать марш, могу поручиться за это. Итак, если даже со своим адвокатом она познакомилась таким образом, то можете себе представить, как она подбирала себе и мужчин-исполнителей. Достаточно оставить немного меда в ловушке, и пчелы сами слетятся туда.

Кровь сильнее застучала у меня в висках, пока я выслушивал все эти подробности. Полицейские появились у дверей моего офиса с моей визитной карточкой, той самой, что они нашли в Катиной сумочке при аресте. Как-то утром я вручил ей эту карточку в бакалейном магазине городка Дель-Map. Полицейские спросили меня, являюсь ли я ее адвокатом. Если нет, то как моя карточка могла попасть к этой женщине? Я все им объяснил, и они уехали.

Если бы полицейским был нужен сообщник, они могли бы получить его в моем лице. Почему же они ни разу не спросили меня о том, имел ли я алиби в ночь убийства? Я стал судорожно копаться в памяти. Где же, черт возьми, я был в ту ночь? Внезапно мне захотелось в клочья разорвать свой календарь. Я ничего не мог припомнить.

Мы с Гарри сидели с каменными лицами, уставившись на сидевшего за столом напротив коротышку.

— Похоже, вы удивлены. — Хотя Темплтон не обращался прямо к кому-то из нас, мне казалось, что он смотрит именно на меня.

— В самом деле?

— Нет, в самом деле, вы ведь не думаете, что она могла совершить все это в одиночку?

— Думаю, что она вообще не совершала этого, — заявил я.

Темплтон не обратил на мою реплику внимания.

— Ей нужна была помощь, чтобы нейтрализовать камеру сбоку от дома, чтобы вывести из строя датчики движения. Вы ведь не надеетесь, что в данном случае мы поверим в совпадения? Черт возьми, она ведь не смогла бы в одиночку даже вынести все те монеты. Мы поинтересовались у специалиста, сколько примерно могли бы весить пропавшие монеты, и оказалось, что речь идет более чем о ста сорока фунтах. Это больше ее собственного веса. И это не считая личных вещей и тех монет, что она прихватила с собой. Нет, не может быть ни малейшего сомнения в том, что кто-то еще проник в дом с другой стороны, а когда они все закончили, ушли вместе.

Итак, все это объясняло, что могло случиться с большей частью коллекции монет и компьютером Пайка. В полиции считали, что все это забрал сообщник Кати.

— И существует большая вероятность, что тот, кто все это сделал, провел ее, — заявил Темплтон.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался я.

— Ну подумайте сами. Он скрылся с львиной долей монет, не оставил своего изображения на камерах наблюдения, когда проникал в дом и когда покидал его. Обратите внимание, что он отослал женщину через переднюю дверь, как раз там, где установлены камеры, которые продолжали работать. То есть он загнал ее в ловушку. И теперь у него в руках большая часть золота, а она ждет смертного приговора, оставшись при этом с пустыми руками, как мы с вами знаем.

Он обрушил все это на нас, как порцию горчичного газа.

— Ерунда, — вмешался Гарри. — Если то, что вы говорите, правда, она была бы вне себя от ярости. Не думаете ли вы, что она давно бы все нам рассказала?

— Возможно, у нее есть причины на то, чтобы молчать, — заметил Темплтон.

— Какие же? — поинтересовался Гарри.

— Я не знаю. Мистер Хайндс, почему бы вам самому не поговорить со своей клиенткой. Конечно же вы вправе использовать в ее защиту все имеющиеся в нашем распоряжении улики. Лично я считаю, что это ни на что уже не повлияет, — заявил Темплтон.