Лучший забавный детектив

Н-да, веселенькое местечко. Человек двести полупьяных юнцов и возрастных товарищей туда-сюда всю ночь шныряют. В таком бедламе не то что Самоеда, бен Ладена в чалме проглядишь.

– А звонок? – Я продолжала настаивать. – Оператор сотовой связи может примерно назвать место, с которого проходил звонок.

– Вы хотите поучить нас работать? – грустно усмехнулся генерал. – Если бы Самоед звонил вам ночью, мы бы смогли опросить соседей, узнать, кто из подозреваемых где находился, примерно очертить радиус… Но Самоед дождался утра, все фигуранты разошлись по своим делам и пока установить места их нахождения в обозначенное время не представляется возможным. – Закончил Иван Артемьевич совсем сухо, казенно с полной безнадежностью в голосе и взоре.

– Ну хоть что-нибудь можно сделать? – проскулила я.

– Ты можешь отказаться, – раздался голос из-за спинки кресла. Туполев не желал встречаться со мной глазами, бродил вдоль каминной полки и почти не участвовал в разговоре.

Какой-то бес насыпал мне соли на язык, и вместо того, чтобы вскочить с воплями «Спасибо, что отпускаете, товарищи, я поехала к свекрови коньяк лакать!», я насупилась и осталась сидеть в кресле. «Что вы, что вы, как можно, я все для вас сделаю» – нормальная позиция для идейных идиоток. Меня только по росту шерсти грамотно погладь, я и рада стараться: я вам и за ноутбуком схожу, и бандитов поймаю, и белье на досуге выстираю.

Если бы Туполев продолжил уговоры, не исключено, что я б уперлась рогом в землю, переругалась с милицейским начальством и послала всех на фиг.

Я все про себя знаю, но каждый раз наступаю на все предложенные грабли.

Лукавый генерал правильно понял мою угрюмую, насупленную реакцию, моментально оживился и принялся обволакивать словами бестолковую идейную овцу:

– Софья Николаевна, как только нам станет что-либо известно, мы тут же, я вам обещаю, позвоним вам на мобильник и дадим отбой. Вы только в квартиру вернитесь, возможно, в вашей встрече с Самоедом и не будет надобности. Нам нужно только время. Совсем немного.

– А нельзя мне какой-нибудь микрофон присобачить? – мрачно поинтересовалась я.

– Увы. – Повеселевший генерал развел руками. – Если б было можно, мы бы давно всю вашу квартиру микрофонами нашпиговали. Но где уверенность, что Самоед не сможет этого проверить? Знаете, есть такая специальная аппаратура, она…

– Знаю, – буркнула я, – мой бывший муж регулярно офис от прослушки чистил.

– Вот видите! – обрадовался генерал. – Как только Самоед обнаружит подслушивающие устройства, все наши и ваши старания станут не только бесполезными, но и опасными.

– А вы не можете мне какую-нибудь троюродную сестру из Мариуполя прислать? Со знанием карате и стрелкового оружия.

– В принципе можем, – вздохнул генерал. – Но где уверенность, что Самоед сам не засадил вам в комнату жучка? Вы можете нас заверить, что несколько часов станете разговаривать с чужой женщиной, как с родственницей, и ни разу не проколетесь? Слов нет, мы пришлем вам «из Мариуполя» обученного человека, но вы-то сами выдержите? Отсидеться молчком двум встретившимся после длительной разлуки женщинам, вряд ли удастся. А болтать без умолку… Ну, я не знаю. Самоед профессионал, он фальшь и нестыковки мигом учует. Разочек ошибетесь, кто чей дядя и у кого коза, а у кого собака…

– А я лицо платком обмотаю, ватку за щеку положу и скажу, что у меня зуб болит. Пусть «сестра» одна отдувается. А? Я поеду в квартиру и все сделаю, но кого-нибудь на помощь вы мне пришлите!

– Оставь ее, Иван, – сказал вдруг Туполев, и генерал, которому показалось, что я уже на привязи, уже стою у колышка и призывно блею, расстроился до невозможности:

– Как это оставь, Назар?! У нас все готово! Софья, дайте ключи от дома, ребята дубликаты для группы захвата сделают. – Он протянул руку, но ключей не получил.

Я, задрав голову, смотрела на Назара, и он впервые за этот час не отводил взгляда. Стоял у камина набычившись, как всегда, засунув руки в карманы брюк, смотрел исподлобья, и в глазах застыла такая тоска, что я невольно поежилась. И достала из кармана куртки ключи.

Генерал подхватил связку и довольный унесся в коридор.

– Спасибо, Софья, – негромко сказал Туполев. – Ты ведь знаешь, я все это делаю не ради себя, я не могу простить ему Кирилла… Если б не Кирилл, я бы давно прекратил весь этот балаган.

– Знаю, – кивнула я. – Мы его поймаем. Ради памяти Кирилла.

Генерал носился где-то с указаниями и готовил возвращение блудной овцы к троцкистам, Назар сидел на диване в позе кучера и рассматривал носки своих ботинок. Молчание давило, надо было что-то сказать, но ни он, ни я не знали, о чем тут можно разговаривать. Мужчина оставался дома, женщина шла на войну – невозможное положение.

Я нарушила тишину и спросила с улыбкой:

– Я могу попросить награду?

– Все, что угодно, – кивнул Назар.

– Не наказывай, пожалуйста, Беллу и Генриха Восьмого. Они друг друга любят, я это видела.

Туполев задрал голову вверх и хрипло, нервно рассмеялся:

– Ты нереальное существо!

– Наверное, – согласилась я.