Лучший забавный детектив

– Кирилл, выслушайте меня, пожалуйста. – МММ уже сидел опустив голову и на вступление никак не реагировал. Он окаменел и упал внутрь себя. – Я кое-что хочу вам объяснить. Я не ханжа, не упертая правдоискательница, мне двадцать четыре года и за этот время я не встретила ни одного человека хоть в чем-то не противоречившего закону. Достаточно вспомнить правила дорожного движения. Все ловчат, все греховодничают. Я торгую просроченными конфетами и могу продать бутылку пива подростку. – Кирилл поднял голову и посмотрел на меня. – Не потому, что беспокоюсь за товарооборот товарища Тушкоева! А потому, что не продай я им эту несчастную бутылку пива, они, то есть девчонки, все равно ее найдут и выпьют. Подойдут к любому мужику и попросят: «Дядя, купи пива». Не к женщине, та их, скорее всего, отчитает, а конкретно к мужчине, в котором еще эдакую слабость к малолеткам заметят. И что произойдет дальше?

Я втягивала Кирилла в дискуссию и ждала ответа.

– Что? – наконец спросил он.

– Не знаю. Мужчина может просто купить им бутылку «Жигулевского», а может сказать: «Девчонки! Зачем вам это пойло? Пойдемте, со мной угощу «Миллером»!» Или шампанским, или мартини, или ликером. А может быть и водки купит, типа, слабо, девчушки? Посмотрите сюда, – я отодвинула занавеску за своей спиной, – это две бутылки слегка просроченного пива. Можете считать меня ненормальной, но это для подобных случаев. Отравиться не отравятся, но понос проберет однозначно. Как думаете, на следующий день им захочется повторить опыт?

Туполев слабо улыбнулся:

– А не боишься, что отравятся?

– Нет. Точно знаю, что обойдется гадким привкусом и жидким стулом. Какое-то время пива им больше не захочется. И на педофила девчонки не наткнуться. – Я несколько стыдливо ухмыльнулась. – Сама жую просроченные конфеты и больше двух штук в одни руки не отпускаю. И вообще, у дорогих конфет срок годности с запасом. Тем более, что килограммами их не покупают.

Кирилл распрямился и оперся спиной на стену палатки.

– Зачем ты мне все это рассказываешь?

– Хочу показать, как легко убедить самого себя в правомерности любого гадкого поступка. Главное грамотную базу подвести, оправдание всегда найдется.

– Ты продаешь малолеткам пиво из сострадания или все же понимаешь, что поступаешь бессовестно?

– Понимаю. И если вижу перед собой разболтанных девиц, которых уже не один понос не остановит, могу отчитать безжалостно.

– Какие мы предусмотрительные, – ядовито усмехнулся Туполев.

Я добилась своего. Кирилл перестал умолять и давить на психику, продажа некондиционных товаров немного его отвлекла. Бухаться на колени он больше не собирался.

– Как ты думаешь поступить дальше? – спросила я, внезапно перейдя на «ты».

– Мне нужна фора в три-четыре месяца. Потом явлюсь с повинной.

– Зачем тебе это время?

Кирилл опять встал, задрал голову к потолку и выпалил вверх:

– Я пишу книгу! Чтобы ее закончить, мне нужен хотя бы месяц и еще два-три на договор с издательством.

– И о чем твоя книга? – немного заинтересовалась я.

– Прости, это неважно, – буркнул Туполев и вернулся на ящик.

– Ты меня обманываешь?

– Нет. Когда ты принесешь мне ноутбук, я покажу тебе текст.

Только что я непрозрачно намекала гостю, что договориться на моих глазах с совестью у него не получиться. Я не говорила ему в лоб: «Ты убил женщину, пусть и случайно. Ты должен за это ответить». Я терпеливо ждала принятия мужественного решения.

Но ему таки удалось меня зацепить. Как для каждой гадости есть оправдание, так и для каждой рыбки имеется своя наживка.

– О чем твоя книга? – повторила я.

Кирилл усмехнулся, оперся локтями о прилавок и посмотрел на свой дом.

– Это мечта. Фантастический роман.

– Звездные войны и все такое?

– Почти. Но там, на моей планете все по-другому. Красивые женщины всегда добрые, мужчины не предают друзей…

– Утопия?

Он рассмеялся:

– Знаешь, после Назара ты первая, кому я в этом признался. Даже мама не знает о Коумелле.

– Коумелле?

– Это планета. Там умные звери и впечатлительные цветы. Звери живут своей почти разумной жизнью, а вместо собак и кошек люди держат дома цветы. Представляешь – ты приходишь домой, а цветок радостно раскрывает бутон тебе навстречу и благоухает. Если его обидеть, он вянет. Так учат детей – не обижать ничто живое…

Кирилл прерывисто, со всхлипом вздохнул, и я поняла, что, кажется, помогу ему. В обмен на обещание.

– Твоя книга почти готова?

– Да. Не хватает только эпилога. Но теперь я знаю, чем закончиться история.

– Все закончиться плохо? Как в жизни?

– Нет. Они найдут друг друга. Мой Алмен, Олия и его брат Азар.

– Азар, это Назар?

– Почти. Там все – почти и условно, все относительно и призрачно. Утром – гибкие туманы, вечером – пылающие над горными пиками закаты…

Я слушала и ловила себя на мысли, что почти вижу горные вершины, окрашенные отсветом пламенеющего заката, настолько хорошо Кирилл рассказывал о дивном мире. Ох, как захотелось мне побывать на этой Коумелле! Планета с умными цветами меня заворожила.

– А море там есть?

– Океаны. И в них разумная жизнь. Вторая, более древняя цивилизация.

– Здорово! Дашь, почитать?