Луденские бесы

Святой Франциск Сальский[12] писал в 1612 году: «Благом было бы, если бы благочестивые и разумные прелаты установили союз и согласие меж Сорбонной и отцами-иезуитами. Если бы епископы, ученые мужи Сорбонны и монашеские ордена во Франции объединили свои усилия, то с ересью было бы покончено в десять лет». В другом месте Франциск Сальский пишет: «Тот, кто проповедует любовь, искореняет ересь, даже если не произнес в ее адрес ни единого бранного слова». Церковь, разделенная внутренней враждой, не способна проповедовать любовь, а если проповедует ее, то лицемерно. В любом случае, ни о каком внутрицерковном единстве не могло быть и речи. В порядке вещей были теологические перебранки и агрессивный патриотизм различных церковных институций. К вражде между иезуитами и Сорбонной вскоре прибавилась война между янсенистами, с одной стороны, и последователями Франциска Сальского, с другой. А вскоре начнется затяжной конфликт между сторонниками квиетизма и «чистой любви». В конце концов раздоры внутри французской церкви были урегулированы, но не при помощи доброй воли или убеждения, а указами королевской власти. Вопрос с еретиками был решен посредством драгоннад[13], а окончательным решением проблемы стала отмена Нантского эдикта. Со смутьянами внутри католической церкви справиться помогли папские буллы и угрозы отлучения. Порядок был восстановлен, притом весьма непочтенным, отнюдь не духовным образом, не имевшим ничего общего ни с религией, ни с гуманностью.

Фракционность несет в себе изрядный антиобщественный заряд, однако может приносить немалую прибыль отдельным людям — гораздо большую, чем честолюбие или стяжательство. Сводники и ростовщики не слишком-то гордятся своим ремеслом, однако фракционная борьба дает возможность участникам не только обретать выгоду, но и жить с высоко поднятой головой. Считается, что эти люди действуют во имя благой и даже священной цели; они имеют полное право восхищаться собой и ненавидеть противников, стремиться к власти и деньгам, упиваться жестокостью и агрессией, не испытывая при этом ни малейшего чувства вины — напротив, они наслаждаются сознанием своей добродетели. Преданность интересам узкой группы превращает любые пороки в героизм. «Члены партии» почитают себя не преступниками или грешниками, а альтруистами и идеалистами. В некотором смысле именно таковыми они и являются. Проблема лишь в том, что их альтруизм — это замаскированный эгоизм, а идеал, ради которого они готовы идти на любые жертвы, иногда даже не жалея собственной жизни, — всего лишь выражение корпоративных интересов и групповых устремлений.