Luftwaffe-льники

Короче, драл горло, будь здоров. Но его выкрики утонули в ответных репликах.

– Не «вы» должны, а «мы»! И ты тоже в том числе! Ты тоже присягал! Вот за себя и отвечай, кретин! Решил рвануть на АЭС? Пиши рапорт и вперед! А за себя мы сами  решим и ответим…

– Провокатор хренов! Засунь язык в ж*пу и молчи в тряпочку! Не смеши народ, все равно не отправят! Слава Богу, законченных дураков среди командования нет, чтобы 17-летних детей в ад посылать…

– Не угадал Конфоркин! Курсантов не отпустят! Только законченным долбое*ом себя выставил…

Командир 4-й роты капитан Хорошевский стоял в полном ступоре и в глубокой задумчивости. Такого идиотизма от комсорга Конфоркина не ожидал даже он.

В результате все 143 человека из списочного состава роты (за исключение комсорга) дружно и единогласно послали Конфоркина в …Чернобыль! Но не все оказалось так просто.

Потерпев первую сокрушительную неудачу посеять зерно «инициативы снизу» через «комсомольского вожака» и услышав оглушительное мнение личного состава по вопросу эпохального подвига, лейтенант Чубрей закусил удила. И пошел на непопулярные, но проверенные временем  методы убеждения (читай –  принуждения).

Не имея официальной возможности влиять на всех курсантов 4-й роты, он начал методично «трахать мозги» своим подчиненным из 43-го и 44-го классных отделений, всячески принуждая написать рапорта о «добровольной» отправке в Чернобыль.

Узнав про это, капитан Хорошевский попытался по-тихому образумить зарвавшегося офицерика, который явно задержался в детстве и заигрался в «оловянных солдатиков» и потерял чувство меры. Но примерив ореол героя, лейтенант Чубрей пошел на открытый конфликт с командиром 4-й роты, демонстративно проигнорировав строгий запрет на авантюру с Чернобылем.

Стоит отдать должное, наш командир роты, защищая курсантов, орал в кабинете на Ваню Чубрей многоэтажным матом так смачно, что дневальный курсант на тумбочке (за 50 метров и через три толстенные стены), болезненно морщился от невыносимой громкости доходчиво-убедительных словооборотов, которые откровенно резали слух. Но бесполезно! Лейтенант Чубрей решил дойти до логического конца.

Ребята из 43 и 44 к/о сопротивлялись до последнего. Но регулярно и планомерно давя на психику, играя на личном честолюбии, а также повсеместно используя метод «коллективного» убеждения, Ваня Чубрей все же собрал с курсантов 2-го взвода рапорта о добровольном направлении в Чернобыль.

Собрал, но не со 100% личного состава. Оставался один «диссидент-оппозиционер» – сомневающийся и упирающийся курсант Симонов (ваш покорный слуга собственной персоной).

Имея смутное «удовольствие» начинать службу при первичном направлении мандатной комиссии в 44-е классное отделение, я написал рапорт о переводе в нормальное 45-е к/о. Под начало вполне вменяемого и абсолютно адекватного офицера – лейтенанта Зайчика. То есть подальше от постоянных опытов бесноватого Вани Чубрей на любимом личном составе. Не хотелось быть безголосым кроликом в руках эгоистичного самодура, поймите правильно.

Потрясывая моим рапортом о переводе в 45-е к/о и ехидно ухмыляясь, лейтенант Чубрей прилюдно обозвал меня презренным предателем и жалким трусом, всячески давя на юношеский максимализм и пытаясь публично взять «на слабо». Но тут осознал, что вверенный ему 2-й взвод теряет потенциального отличника. (учился я весьма прилично и тянул остальных ребят-сокурсников). Поэтому уже тет-а-тет с ласковой и подкупающей улыбочкой доверительно поведал по-секрету, естественно, все доскональные расчеты о том, что никого никуда не пошлют! Чубрей раскрыл саму основу «гениального плана»: шумно заявить о себе! Всколыхнуть общественность! Прогреметь на всю страну и …никуда не поехать!

Наш «искренний» душевный порыв и «добровольная» инициатива с поездкой в Чернобыль в качестве героев-ликвидаторов была полной профанацией и не более того. Пшик! Но, пшик с резонансом. Понимать надо…

– Симонов, перестань чудить, гоношиться и ерепениться. Возьми рапорт о переводе и засунь себе в задницу. Вас – школяров все равно никуда не пошлют! Молокососы нецелованные. Куда вас отправлять, сам посуди?! Правильно на собрании раскусили и затею расщелкали. Не ожидал, честно говоря. Не такие уж вы яйцеголовые, как кажетесь. Короче, забери рапорт о переводе. А лучше, садись и пиши рапорт на Чернобыль. Героем станешь! Точно говорю! Симонов, держись меня и все будет в лучшем виде…

После столь откровенных слов, шокирующих своей неприкрытой беспринципностью, я окончательно укрепился в мысли, что под командованием этого человека, служить не буду. Непорядочен!

Допустим даже, что я струсил! Чего греха таить! Не хотелось ехать в Чернобыль, хоть стреляйте. Да, страшно! Очень страшно в 17 лет здоровье на ядерный алтарь класть и жалким импотентом становиться! СТРАШНО и НЕСПРАВЕДЛИВО! Но, я нашел мужество открыто заявить о своем  страхе и откровенном сомнении в целесообразности посылки 17-летних в зону радиоактивного загрязнения и об отказе участвовать в подобном безумии.