Luftwaffe-льники

«Знатная зверюга! Наверное, медалистка?! Вон, как пристально смотрит. Не отрываясь. Похоже, тренированная. Сейчас бросится?! А у меня джинсы новые. Порвет на тряпочки. Все! Это конец», –  успел тоскливо подумать страдалец.

Просить потенциальную даму сердца в первую минуту пребывания наедине в ее же квартире о возможности получения доступа в туалет, минуя злобную собачину, было для гордого Плуга позором. Недопустимым классическим позором, смерти подобным.

Плуг в отчаянии сглотнул слюну. Осторожно, чтобы не расплескать свое содержимое и не нервировать серьезную собачку, он медленно вернулся в комнату.

Мыслительный процесс резко активизировался. Вот, что значит настоящий боец-мужчина, для которого безвыходных ситуаций не существует по-определению!

Взгляд Плуга быстро скользил по комнате. Синхронно всплывали гениальные ремарки: «Открыть окно? Не успею! Цветов на подоконнике много. Все не переставить. Мокрые штаны – назад в детство. Никогда! Лучше смерть! Горшки с цветами? Маловато земли будет, вся жидкость сразу не поместится! Впитаться не успеет. Эх, два литра минералки – все же перебор!»

Скрипя зубами из последних сил и сдерживаясь на нечеловеческих усилиях воли, Плуг расстегнул молнию… Короче, продукты своей жизнедеятельности измученный Плуг излил на густой ворс роскошного ковра. Вот!

«Должно же впитаться когда-нибудь!», – рассудил страдалец себе в оправдание,  испытывая фантастическое облегчение.

 Жизнь опять приобрела смысл и краски, а душа вернулась в бренное тело. Плуг включил магнитофон и замурлыкал популярную мелодию, подпевая солисту модной группы. Попутно он обдумывал возможную версию объяснения наличия жидкости на ковре. Что характерно, на всем ковре площадью три на четыре метра.

За спиной Плуга раздался мелодичный звон. Это Инга вкатила в комнату маленький столик на колесиках, на котором живописно разместились изящные чашечки с ароматным кофе, зефир в шоколаде, сливочная помадка и другие вкусности.

– Странно, почему весь ковер влажный?!

Инга с недоумением огляделась, осторожно переступала с ноги на ногу, утопая в роскошном ворсе красивого ковра по самые щиколотки. Она внимательно посмотрела на потолок, но не обнаружила следов протечек от соседей сверху.

Надо было срочно что-то говорить и говорить разумно-правдоподобное. Спасая неловкость положения, Плуг взял и выдал.

– Аааааааа… это собака ваша. Да! Именно собака. Пришла и пописала прямо на ковер, – произнес доморощенный «гигант мысли».

Увидев округлившиеся глаза Инги, Плуг расценил этот знак, как явный успех искрометной версии и сразу же начал развивать инициативу. В боксе ведь что главное? Нападение! А Плуг был талантливый боксер. Поэтому придав голосу нотки легкого укора, Плуг перешел в убедительное наступление. Неожиданно для самого себя новоявленный защитник животных выдал зажигательную речь.

– Выгуливать животину надо чаще. А то она бедная дотерпеть не может, чтобы часа желанного дождаться. Вы знаете, как оно терпеть-то? Это надо же так скотину мучить?! Гринписа на вас нет!

Плуг присел на корточки и погрузился пальцами правой руки во влажный ворс ковра. Поднеся пальцы к носу, он потер их между собой и с важным видом понюхал, громко втягивая воздух через ноздри искривленного боксерского носа.

Скорчив брезгливо-убедительную гримасу, Плуг авторитетно заявил с видом непререкаемого эксперта в области кинологии.

– Моча. Да-да! Обычная стандартная моча среднестатистической овчарки. Точно говорю, пришла ваша собачка и прямо на моих глазах на коврик этот …ммм…как его… иранский и пописала. Ага! Нассала говорю, собака…ваша. Кстати, где тут у вас можно руки помыть?

Инга как-то очень странно посмотрела на самоуверенного Плуга.

– Как собака?! Она же плюшевая! Ее папа из Германии привез. Он у меня в «Аэрофлоте» работает. Из Борисполя за границу летает…

Что еще говорила Инга, Плуг уже не слышал. Перепрыгивая через целые пролеты ступеней, с сумкой в руке он, сломя голову, летел по лестнице.

И то, что он бежал почти босиком, то есть в носках, а его новенькие кроссовки «Адидас» остались стоять в прихожей у гостеприимной и красивой любительницы плюшевых собак, Плуг понял только у себя дома.

33. Тотальное планирование

«Разведка» донесла, что послезавтра, неожиданно и без разрыва дипломатических отношений, то есть коварно, ровно в четыре часа утра (вот почему, именно в четыре утра?! …почему им десять утра не подходит?!), «войска всех империалистических стран мира», нападут на краснознаменное, орденоносное, образцовое во всех отношениях военное училище.

Это «ВОЙНА»! Но мы не спим. Мы на посту! Мы все как один! Мы так легко не сдадимся. Отстоим! Не посрамим…

Разведчик Витя Копыто подслушал разговор офицеров в курилке.

– Учебный год на исходе, а тактические учения по плану не закрыты.

А план – это, понимаешь, план!

План рождается в муках. Обсуждается длительно во всех инстанциях. Утверждается у вышестоящего начальства. Все очень даже непросто!