Лугару

Меняется сознание: появляется страх перед закрытыми помещениями. Ликантроп старается выбраться из дома на улицу и все время находиться на открытом пространстве.

Появляется тошнота, начинаются спазмы желудка, сильное жжение в грудной клетке. Речь становится невнятной, из горла вырывается гортанное бормотание. Ликантроп освобождается от одежды — она тоже вызывает боль, как и обувь.

Кожные покровы темнеют, покрываются матовой шерстью, на голове и лице вырастает грубая шерсть.

Просыпается жажда крови. И, не в силах ее преодолеть, ликантроп начинает искать жертву. Подошвы ног твердеют настолько, что он может бегать даже по острым камням, не причиняя своей коже ни малейшего вреда.

Ликантроп нападает на первого попавшегося человека, острыми зубами прокусывает артерию в области шеи. Затем разрывает горло. Потом теряет силы, падает на землю и спит до утра.

На рассвете он опять становится человеком. Превращение происходит очень быстро. Скорость опасного превращения не позволяет принять специальных мер. Ликантроп всегда убийца. Нет случая, чтобы произошел приступ, и ликантроп не пролил кровь. Этим и опасно это заболевание, это состояние.

Значит, именно это и пытался выделить в секретной лаборатории Евгений — вирус ликантропии, этого жуткого заболевания, который пока не удалось найти никому на земле. И вряд ли его найдут, ведь, когда ловят ликантропа, его сразу судят за убийства. Часто приговаривают к смертной казни или к вечному заточению в застенках. Его никто не исследует и не изучает. Просто убивают, не пытаясь понять.

Зина задумалась. Мелькающие картинки в ее сознании менялись почти со скоростью света, сменяя одну другой. Захлопнув книгу, уставившись в пространство, она воссоздавала картины недавнего прошлого. Постепенно все стало на свои места. Она вернула книги, поблагодарила библиотекаршу и, полная решимости, вышла из библиотеки.

Было около трех часов дня. Идти предстояло недалеко — ноги сами несли ее на улицу Пастера. Судя по часам, Виктора Барга в это время дома быть не должно.

План Зины был прост. Она намеревалась влезть в квартиру Виктора по пожарной лестнице и еще раз все осмотреть.

В этот день удача сопутствовала ей. Окно ванной Виктора выходило во двор. Сколько она помнила из своего присутствия в квартире, это окно почти всегда было открыто. Рядом с ним проходила пожарная лестница.

Риск был большой — кто-то из соседей мог увидеть Зину и вызвать милицию. Но другого выхода у нее не было. Она не сомневалась ни капли, что Виктор Барг связан с убийствами, что он скрывает какую-то жуткую тайну, и потому должна была получить ответы на свои вопросы. Любой ценой.

Наверное, ее хранила какая-то особая сила, потому что пролет пожарной лестницы она преодолела с такой скоростью, которой сама не ждала от себя.

Вот и окно. Всунув руку в щель, Зина отодвинула щеколду и спрыгнула на каменный пол.

Замерла. В квартире не раздавалось ни звука. Не слышалось и звонков в дверь — впрочем, вряд ли милиция приехала бы так быстро. Поэтому оставалось действовать.

В этой квартире Зина по-прежнему сразу же ощутила какой-то чудовищный, липкий страх. Все ее тело покрыла ледяная испарина, словно изморозь выступила на коже.

В этот раз здесь стояла мертвая тишина. Только было слышно, как пробили часы в гостиной. Эти размеренные удары словно отбивали какой-то отчаянный ритм.

Зина зашла в кухню — ничего подозрительного. В раковине было полно грязной посуды. На плите — кастрюля с компотом. На столе — тарелка с остатками недоеденной курицы. Ничего такого, что могло бы показаться странным, броситься в глаза.

Она медленно пошла по коридору. И вдруг застыла. Дверь запертой комнаты была приоткрыта! Это было самой настоящей удачей! Зина распахнула ее… Первое, что она почувствовала, был страшный запах. Затем в воздух поднялись жирные навозные мухи. На полу в луже крови лежала огромная собака — та самая, которую показывал ей Виктор. Шея ее была разорвана.

Преодолевая тошноту, Зина подошла ближе. Характер повреждений на шее собаки не вызывал у нее никаких сомнений. Судя по запаху, она была мертва уже несколько часов, да и кровь уже начала густеть.

Больше ничего особенного в комнате не было, исчез даже ювелирный станок с пробирками для реактивов.

Стараясь больше не приближаться к убитой собаке, Зина выскользнула в спальню Виктора. Рядом с окном стоял письменный стол. Он всегда был пустой, но только не в этот раз. На столе лежала кожаная красная папка с золотым тиснением «Совершенно секретно».

Крестовская взяла папку, раскрыла ее. Первый лист был озаглавлен «План по спецоперации „Лугару“. Ответственный за операцию — Григорий Бершадов». Она принялась читать. Буквы заплясали перед ее глазами — она никогда не испытывала большего ужаса.