Луи ван Гал. Биография

22 мая 2010 года у немецких футбольных болельщиков вновь разыгрался патриотизм. Клубные пристрастия были забыты ради старого доброго духа «мы против них» – разминка перед чемпионатом мира, который должен был стартовать через три недели. Обычно никто бы не удивился, если бы в финале Лиги чемпионов фанаты всех немецких клубов, кроме «Баварии», и всех итальянских, кроме «Интера», болели бы против своих соотечественников. Национальная гордость – штука важная, но клубные пристрастия и местное соперничество значат гораздо больше. Болельщики «Интера», к примеру, в 2005 году вышли на улицы города отпраздновать поражение «Милана» в финале Лиги чемпионов, когда тот упустил преимущество 3:0 и проиграл по пенальти «Ливерпулю».

Но в 2010 году ситуация не была такой очевидной. Этот финал Лиги чемпионов был интересен не только тем, кто в нем победит, – результат также влиял на то, сколько команд каждая страна сможет выставить в следующем розыгрыше. Число команд, представляющих каждую европейскую страну в Лиге чемпионов, вычисляется перед каждым сезоном по сложной математической формуле, основанной на относительном успехе каждого клуба. УЕФА определяет число команд, которое страна может выставить в Лиге чемпионов, по формуле, называемой коэффициентом УЕФА. Эта формула начисляет каждой ассоциации очки на основе результатов ее команд в еврокубках за предыдущие пять лет. Три ведущие страны, которыми на момент старта сезона 2009/10 были Англия, Испания и Италия, могли выставить по четыре клуба. Следующие три страны в рейтинге, Германия, Франция и Россия, могли выставить по три клуба. Разница между коэффициентами Италии и Германии была очень и очень маленькой. Любой результат, кроме победы «Интера», мог качнуть маятник в сторону немцев; это означало, что Серия А падала бы до трех мест, а Бундеслига поднималась бы до четырех.

Еще большая ирония для итальянских болельщиков заключалась в том, что в основном составе «Интера» не было ни одного итальянца. Кроме того, ни один из игроков «Интера» не попал в заявку сборной Италии. Основу миланской команды составляли преимущественно южноамериканцы с небольшим вкраплением африканцев. Для сравнения: немецкие футболисты играли ключевую роль в составе «Баварии». Это еще больше прибавляло к гордости немецкого футбола самим собой. Посещаемость стадионов была высокой, и национальный чемпионат на равных конкурировал с первенствами других стран вплоть до последнего дня.

«Бавария» сделала необычный шаг и обратилась к немецким болельщикам за поддержкой в финале. В открытом письме, подписанном игроками и ван Галом, мюнхенская команда попросила болельщиков отложить в сторону клубные пристрастия в тот день, когда она попытается в пятый раз выиграть главный европейский трофей. «Болельщики „Баварии“ и те футбольные фанаты, которые обычно относятся к нам нейтрально, должны стать „баварцами“. Именно об этом мы мечтаем. На стадионе „Бернабеу“ мы сделаем все возможное не только ради „Баварии“, но и для всей Германии. Вместе с победой мы принесем Бундеслиге четвертую команду в Лиге чемпионов. У нас есть мечта. Мечтайте вместе с нами», – гласило письмо. Ван Гал был в восторге от положительной реакции и заявил, что популярность клуба в Германии, обычно ограниченная центром Баварии, выросла, и все благодаря игре в атакующий футбол, на которой он настаивал: «Я пытаюсь играть в футбол ради болельщиков и полагаю, что в этом сезоне представление о „Баварии“ слегка изменилось, потому что мы показываем привлекательную игру. Я рад, что вся страна поддерживает нас. Просто невероятно, что 70 тысяч болельщиков „Баварии“ будут наблюдать за матчем на большом экране в Мюнхене на „Альянц-Арене“. Я надеюсь, что мы сможем дать им хороший повод отпраздновать».

Когда дело доходит до футбола, голландцы традиционно считают Германию своим заклятым врагом. Эти чувства порой проявляют себя в международных матчах. Когда я наблюдал за полуфиналом чемпионата мира 2002 года между Германией и Южной Кореей вместе с родственниками Гуса Хиддинка в его родном городе Варссевелд, подобного «негативного патриотизма» было в избытке. Голландские болельщики, полностью поддерживая руководимую Хиддинком сборную Южной Кореи, надели оранжевые футболки, украшенные корейским флагом, логотипом чемпионата мира и сообщением: «Dies’ mal brauchte man nur ein Holländer». Эта немецкая фраза в довольно смелом и уверенном прошедшем времени утверждала, что Гус Хиддинк в одиночку победил немецкую сборную. Результат игры не подтвердил это преждевременное заявление.