Луис Альберто

Петер с грустью посмотрел на небо, на море, на золотистый песок пляжа. Потом он повернулся к старику и сказал:

– Я запутался, Татав, и не знаю, как мне дальше жить.

– Что же тебя так запутало, ответь мне. Я старый человек и, надеюсь, смогу тебе помочь добрым советом.

– Нет, вряд ли ты сможешь подсказать, как мне быть дальше. Я так запутался, что просто уже ничего не соображаю.

– И всё же попробуй, – мягко настаивал Татав. – А вдруг мы вместе сможем решить, как тебе быть дальше!

Петер помолчал немного и начал свой рассказ.

– Понимаешь, Татав, – сказал он, – меня как будто раздирает на две части… Я очень хочу, очень надеюсь вспомнить свою прошлую жизнь. Ведь там я был кем-то, у меня было имя, была интересная работа, были друзья… Всё это очень волнует меня. Ведь там, в моей прошлой жизни, я наверняка кому-то нужен, кто-то страдает оттого, что меня с ними нет. Ведь у меня там, наверное, была семья, может, даже дети. А я даже не помню ничего этого. Ведь мне нужно что-то делать, как-то пытаться выяснить про себя всё. Но для этого я должен уехать, бросить тебя, Корасон. А я совсем не хочу этого делать. Я привык к вам и не хочу причинять вам боль. Что мне делать?

Петер замолчал. Он посмотрел на Татава и увидел в глазах старика слёзы.

– Мне действительно трудно что-то посоветовав тебе, Петер, – тихо сказал старик. – Но позволь мне задать тебе только один вопрос.

– Конечно, спрашивай.

– Скажи мне, Петер, чего ты хочешь больше: остаться с нами или искать… искать то, что у тебя было раньше?

Петер задумался.

– Даже не могу сказать тебе, чего мне хочется больше, – сказал он, наконец.

– Если ты переживаешь по поводу того, что нам с Корасон будет трудно без тебя, то насчёт этого можешь не беспокоиться – мы прекрасно поймём тебя и не станем сильно горевать. Но я подозреваю, что есть другие причины, которые удерживают тебя здесь. Я правильно догадался?

Петер не ответил. Он пристально посмотрел на старика и спросил его:

– Скажи мне, Татав, откуда вы, старики, всё знаете? Как вы догадываетесь обо всём?

Татав загадочно улыбнулся.

– Когда тебе будет столько лет, сколько мне сейчас, тебе будет совсем не трудно это делать. Просто у меня есть глаза, есть уши и есть житейский опыт.

– Ну, раз ты всё знаешь, то посоветуй мне, как быть.

– Я не могу давать тебе таких советов, – Татав беспомощно развёл руками.

– Но почему? Ты же всё знаешь! – удивился Петер.

– В таких случаях каждый человек должен решать сам за себя. Он должен слушать не советы посторонних, а только голос своего сердца. Я просто не имею права советовать тебе что-нибудь. Теперь ты понимаешь меня?

Петер кивнул в знак согласия.

– Да, я понял всё, что ты говоришь… Но легче мне от этого не стало.

– А кто сказал, что должно быть легко? Самый страшный подарок, который Господь преподнёс человеку – это свобода выбора. Ничто не порождает в человеческой душе таких мучений, как эта свобода. Ведь насколько было бы легче, если бы кто-то решал всё за нас. Но нам этого не дано, и приходится всё в этой жизни решать самим.

– Да, наверное, ты прав, – сказал мужчина, поднимаясь с крыльца. – Но давай мы лучше оставим этот разговор, я хочу немного поработать.

– Может, ты хотя бы позавтракаешь?! – крикнул Татав вдогонку уходящему Петеру, но тот его даже не услышал.

Петер шёл за глиной. Но она была нужна ему совсем не для горшков и кувшинов. Он хотел заняться другим делом…

Набрав столько глины, сколько ему нужно, он тщательно очистил её от камушков и принялся хорошенько вымешивать. Потом слепил её в один кусок и понёс в мастерскую.

Мастерская Петера совсем не была такой, какими бывают мастерские настоящих гончаров. Это был просто небольшой закуток во дворе за домом, прикрытый навесом от дождя и ветра. Там хранился весь инструмент Петера, и там он работал.

Принеся глину в эту мастерскую, Петер принялся что-то лепить из неё. Он работал с таким вдохновением, что не слышал, как Татав звал его завтракать, потом обедать, потом просто поесть чего-нибудь, чтобы не упасть с голоду. Ничего этого Петер не слышал, а если бы слышал, то всё равно не оставил бы свою работу – так он был ею увлечён.

И только когда стемнело настолько, что трудно стало различать в сумерках окружающие предметы, он оставил работу и пошёл в дом.

Там он тщательно вымыл руки и, не говоря ни слова, сел за стол. Татав поставил перед ним тарелку с ужином и спросил:

– Как твоя работа? Ты был так увлечён, что даже не слышал, как приходила Корасон.

– Корасон приходила сюда?! – взволнованно переспросил Петер. – Когда она приходила?

– Ещё утром, – ответил старик.

– А она спрашивала, где я?

– Да, спрашивала, и я сказал ей, что ты работаешь в своей мастерской.

– Надо было позвать меня. Почему ты этого не сделал? – воскликнул Петер.

– Я звал тебя, – пытался оправдаться старик. – Но ты даже не обратил на меня внимания.

– А она?!

– А она сказала, что не хочет тебе мешать, и сразу ушла. А что, собственно, случилось?

Петер ничего не ответил. Он вскочил со стула и выбежал из дома.