Луис Альберто

Несколько раз к Марианне наведывался Андре. Он волновался за её здоровье и предлагал всяческую помощь, на что Марианна благодарила старичка и уверяла его, что с ней всё хорошо, она скоро поправится. Андре только извинялся и пожимал плечами. Ему было и невдомёк, отчего занемогла Марианна и почему она не хотела пользоваться услугами корабельного врача. Во время своих визитов Андре устраивался в кожаном кресле и озирался по сторонам, поражаясь богатому убранству каюты. Марианне был глубоко симпатичен этот француз, и, быть может, в какой-нибудь другой момент она и проявляла бы к нему большую благожелательность, но тогда… Тогда ей хотелось побыть одной, наедине с собой. Она знала, что никакие доктора не смогут помочь ей, она должна была сама, своими собственными силами справиться с болезнью, поразившей её душу, пережить тягостное разоблачение…

Спустя семь дней Марианна проснулась ранним утром, перед самым завтраком. Ей приснился замечательный сон, будто она скакала на лошади по бескрайнему полю на белом, мускулистом коне, а вслед за ней мчался Луис Альберто, подгоняя своего старого мерина. Они неслись с бешеной скоростью, ветер свистел в их ушах, и когда Марианна открыла глаза, она ещё какое-то время находилась между сном и реальностью, ей казалось, что где-то рядом бьёт копытом норовистый жеребец. Чуть позже Марианна догадалась, что это на палубе играют в кегли, и характерный, легкоузнаваемый стук издавал большой чёрный шар, сносящий деревянные фигурки.

Марианна решила, что пришла, наконец, пора покончить с отшельническим образом жизни.

«И что это я лежу целыми днями, страдаю? – подумала она, сладко, потягиваясь. – Слезами горю не поможешь. Когда-нибудь я всё равно расправлюсь с Казимиром Квятковским, с этим беспощадным палачом. А сейчас… Сейчас я надену платье, которое мне подарила Тангам в тот день, когда я уезжала из Мадраса, и спущусь к завтраку. Вот так-то. Нужно начинать новую жизнь!»

Марианна выпорхнула из постели, быстренько приняла душ, привела себя в порядок и, облачившись в новый наряд, отправилась в ресторан.

Утро выдалось солнечное, прохладный, освежающий ветерок колыхал американский флаг, вывешенный на корме. Пассажиры гуськом, приветливо здороваясь друг с другом, спускались на нижнюю палубу, где и располагался известный нам пункт общественного питания.

Официанты раскатывали на роликах по блестящему паркету, разнося клиентам всевозможные яства. На завтрак обычно подавались яичница с беконом, тосты с джемом и какая-нибудь каша, которую любили поглощать большей частью старики и дети.

Войдя в просторное помещение ресторана, Марианна оглянулась по сторонам и отыскала глазами тот самый столик, что они занимали с Луисом Альберто. Столик в дальнем углу зала, у самого окна, из которого открывался чудесный, но довольно-таки однообразный вид – бескрайний серый океан, испоротый полосами вздымавшихся волн.

У Марианны где-то в глубине души теплилась слабая надежда, что она сейчас разделит трапезу с забавной супружеской четой – Габриэллой и Гансом фон Боксен, что они так же, как когда-то, будут разговаривать на отвлечённые темы, не забивая себе голову вселенскими проблемами, а весёлая старушка обязательно поделится с Марианной какой-нибудь свежей сплетней, и подшутит над своим неповоротливым и рассеянным муженьком. Но вместо Габриэллы и Ганса Марианна обнаружила за столиком у окна смуглолицего от загара мужчину, заросшего густой бородой.

– Извините, – застенчиво проговорила Марианна. – Здесь занято?

Бородач смерил её хмурым взглядом, сунул в рот кусок жареной ветчины и пробурчал себе под нос:

– Нет, не занято…

– Я вам не помешаю? – Марианна присела на обтянутый светло-голубым бархатом стул.

– Нет… Не помешаете… – мужчина, словно был на что-то обижен или же решал в уме какую-то сложную задачу.

– А яичница приготовлена на подсолнечном или сливочном масле? – поинтересовалась Марианна.

– Откуда мне знать? Спросите у официанта… – насупился бородач и принялся поглощать рисовую кашу. Он жевал так аппетитно, что у Марианны потекли слюнки.

По правде сказать, вид у этого мужчины был довольно-таки странный. Марианна с недоумением разглядывала его цветастую рубаху, сшитую из непонятного материала, длинную, густую, словно у церковного служащего, бороду, натруженные, мозолистые, со вздувшимися от тяжёлой работы венами, руки.

«Какой странный субъект… – подумала Марианна. – Он совсем не вписывается в окружающую обстановку… Все люди веселятся, смеются, общаются друг с другом, а он сидит, как сыч, согнулся над тарелкой, недовольный какой-то… Интересно, а какая у него профессия? То, что он не учёный, это уж точно. И собеседник из него никудышный…»

– Чего желаете? – официант подкатил к столику и склонился над Марианной.

– А что у вас есть? – ответила она вопросом на вопрос.

– Тосты с джемом, бекон, каша, – заученно отрапортовал разносчик пищи, и его губы растянулись в голливудской улыбке.

– Мне кашу, – поразмыслив, сделала заказ Марианна. – Геркулесовую. И чашечку кофе. У вас есть кофе?