Луис Альберто

Петер, слушавший их всё это время, вдруг сказал:

– Я построю коптильню.

– Как ты это сделаешь? – удивился Татав.

– Пока не знаю. Но построю.

Татав и Корасон переглянулись и рассмеялись.

– Почему вы смеётесь? – обиженно спросил Петер.

– Потому, – ответил Татав сквозь смех, – что ты даже не знаешь, как лепить горшки, как строить коптильню, а берёшься за эту работу.

– Но ведь… Не боги обжигают горшки, – вдруг выпалил Петер и сам удивился тому, что сказал. – Кажется, есть такая поговорка.

– Да, есть, – ответила Корасон удивлённо.

– Оказывается, ты не всё забыл, – добавил Татав. – Ну что же, ты меня убедил. Я покажу тебе, что эта коптильня из себя представляет, и посмотрим, что из этого получится. Если ты сумеешь построить мне её, то я с радостью освобожу для тебя печь для обжига. Договорились?

– Конечно, – согласился Петер.

Лицо Татава засияло от счастья. Когда он отошёл от гончарного круга и снова принялся за починку рыболовной сети, к нему подошла Корасон и тихо спросила:

– Чему ты так обрадовался? Ведь Петер может зря израсходовать строительный материал и ничего тебе не построить.

– Тебе этого не понять, Корасон, – ответил старик, продолжая улыбаться.

– Почему же? – удивилась женщина. – Попробуй объяснить, может, я и пойму.

– Просто он вдруг очень напомнил мне брата. Ведь мой брат тоже занимался гончарным делом одно время. И он тоже готов был взяться за любое дело, совершенно не пугаясь того, что никогда ему не приходилось этим заниматься раньше. И у него всегда получалось. Ты знаешь, Корасон, мне почему-то кажется, что у Петера обязательно получится.

– Почему ты так уверен? – не понимала женщина. – Ведь, может, раньше он никогда не занимался этим?

– Ну и что же? Дело совсем не в этом. Я считаю, что человек может научиться всему, что делают руками, – строить, лепить горшки, чинить сеть, да всё что угодно. Для этого нужна голова на плечах и большое усердие. А уж усердия ему не отбавлять, посмотри на него.

Корасон обернулась и посмотрела на Петера. Он только что смял третий кувшин и терпеливо начал лепить четвёртый.

Татав не ошибся – у Петера действительно всё получилось. За три дня он соорудил новую коптильню, да ещё получше старой. Он работал с утра до вечера и прерывался только для того, чтобы поесть. Татав со стороны наблюдал за его работой, иногда помогая дельным советом. Но советы редко были нужны Петеру. Хорошенько подумав, он справлялся с любой проблемой. Это очень радовало старика.

Когда коптильня была готова, Петер подошёл к Татаву и сказал:

– Я построил, как ты сказал. Только изменил кое-что.

– Что ты изменил? – испугался Татав. – Ведь теперь она может не работать.

– Не волнуйся, – ответил Петер спокойно, – она будет работать даже лучше, чем старая. Я просто немного изменил дымоход, так будет лучше, вот увидишь.

– Ну что же, посмотрим, – недоверчиво сказал старик. – Завтра утром я поеду на рыбалку, а когда вернусь, мы её опробуем.

– А можно с тобой? – попросил Петер.

– Лучше не надо. – Татав не любил выходить на рыбалку с кем-то после того, как утонул его брат.

Когда на следующий день старик вернулся с рыбалки, Петер и Корасон уже ждали его.

– Ну что, попробуем? – спросил старик и поставил перед Петером корзину с рыбой.

– Конечно, попробуем.

Разожгли огонь. Татав с интересом наблюдал за Петером, который очень волновался. Он ходил из стороны в сторону, то и дело подкладывал дрова, проверял тягу.

– Успокойся, всё будет нормально, – сказала Корасон.

Петер сел на землю. Но через минуту опять вскочил и начал ходить по двору. Ему никак не сиделось на месте.

Рыба получилась превосходная. Больше всех радовался Татав. Он то и дело хвалил Петера, говорил, что теперь может построить такие коптильни по всей деревне, и не нужно будет платить огромные деньги мастеру из города.

– Я тоже очень рад. Мне приятно, что я смог сделать что-то полезное, – смущённо ответил Петер.

Тут во двор вошёл Намис. Никто его даже не заметил. Лавочник с презрением посмотрел на веселье людей и сказал:

– Татав, я пришёл напомнить тебе о том, что завтра ты должен платить мне проценты. Ты помнишь об этом?

– Помню. – Старик перестал смеяться.

– А деньги у тебя есть?

Татав промолчал.

– А за что он должен платить тебе? – вмешался Петер.

– Это не твоё дело, – зло ответил лавочник.

– Почему же, моё, – спокойно сказал мужчина. – Ведь я живу в его доме, мы едим один хлеб.

– Не нужно тебе этого знать, – тихо сказал Татав.

– Но почему? Этот мужчина требует от тебя деньги. Я ем твой хлеб, живу в твоём доме, пользуюсь твоей добротой, а ты от этого страдаешь. Я ведь хочу помочь тебе, хватит мне всё время бездельничать.

– Но ты не бездельничаешь. Вон, какую хорошую коптильню соорудил за три дня.

– Коптильню?! – удивлённо спросил Намис.

– Да, а что? – гордо ответил Петер.

Лавочник немного помолчал, о чём-то соображая, а потом сказал:

– Если твой гость, Татав, соорудит мне коптильню, будем считать, что проценты за этот месяц ты мне уплатил.

– Я согласен, – сказал Петер.

– Нет! – вмешался старик.

– Но почему? Ведь у нас нет денег. – Мужчина был удивлён.