Лука (прогонка)

“ Смотри, вот это, ” прошипел Кассио. - Это то, что меня беспокоит.

“С помощью брачного союза мы можем положить этому конец”, - заявил Нонно.

Я не потрудился поправить его, что моя дочь никогда не пойдет к алтарю, чтобы заключить этот союз. Я просто хотел спасти жизнь ей и Маргарет.

Телохранитель Нонно, Гвидо, выступил вперед. Выражение его лица показалось мне странным, но я списал это на эту гребаную ночь. Никому не нравилось видеть убитую женщину, но эта женщина этого заслуживала.

“ Я могу выскользнуть в окно с телом, ” предложил Гвидо. - Тогда обставь это как несчастный случай.

Взгляд Кассио метнулся к камину, и я проследила за его взглядом. Огонь горел ровно. “Сжечь ее?” - предложил он.

Лицо Гвидо помрачнело. - Это будет дурно пахнуть, и Каллахан узнает запах горящего тела.

- Или мы завернем тело, и Гвидо выскользнет в окно, - предложила я, обводя взглядом комнату и замечая большое одеяло.

Мы все обменялись взглядами и короткими кивками.

- Нам нужно объяснить ее отсутствие, - сказал Кассио.

“Мы просто скажем, что видели, как она выскользнула за дверь”, - проворчал я. “Технически это правда. Мы просто не будем говорить, что она выскользнула за дверь мертвой.

Десять минут спустя в библиотеке как будто ничего не произошло.

Никаких доказательств убийства. Никаких доказательств предательства.

Но секреты прятались по углам, оставаясь со мной.

Глава Сороквторая

МАРГАРЕТ

M

твое сердце превратилось в лед и разлетелось на миллион осколков, пока я ждала, когда они уйдут.

Воздух со свистом вырвался из моих легких, мои глаза все еще были устремлены на то место, где всего несколько минут назад лежала моя мать. Ее вынесли.

Просто как мусор.

И все же я не испытывал печали из-за смерти моей матери. Она заслужила то, что получила.

Но меня беспокоил тот факт, что именно мой муж перерезал ей горло. Открытие, что именно он убил моего отца. Лука солгал мне. Последним гвоздем в крышку гроба нашего брака стало то, что Марчетти охотился за моей дочерью.

Я взглянула на свою малышку, которая все еще кормила, ее глаза были опущены, в то время как мой мозг энергично работал. Я не могла здесь оставаться. Я хотела уйти прямо здесь и сейчас. Я не хотела видеть ни Луку, ни его брата. Никого.

И все же я не мог просто встать и уйти. Пока нет.

Тяжелый вздох вырвался из моих легких.

“ Нам придется бежать, Пенелопа, ” прошептала я, резиновая лента вокруг моего сердца угрожала лопнуть. - Совсем как в старые добрые времена.

Черт, почему мысль о жизни без Луки причиняла мне такую боль?

Пенелопа проворковала в ответ, и я предположил, что она, вероятно, протестует. Ей нравилось, когда ее папа держал ее на руках. Лука просыпался ночью и кормил ее молоком, которое я сцеживала, шепча что-то по-итальянски, пока она снова засыпала.

Я крепче прижала своего ребенка к груди, хотя мне казалось, что мое сердце вот-вот разорвется на части.

Металлический привкус крови заполнил мой рот. Руки задрожали. Тени заплясали по комнате. Прошлое. Настоящее. Будущее.

Мои легкие сжались, и каждый вдох причинял боль, как осколки льда на коже. Слезы застилали мне зрение, и одна-единственная слезинка скатилась по моей щеке на лобик моего ребенка.

Дрожащими пальцами я начисто вытерла его.

У меня вырвался сдавленный вздох, и я сглотнула, прежде чем обрела дар речи.

“ Я не позволю тебе забыть твоего папу, ” мягко пообещала я. - Но мы не можем остаться, мой малыш.

Была почти полночь, когда мы вернулись домой.

Лука обнимал меня одной рукой, пока другой нес нашу малышку в переноске. Он казался расслабленным, но напряжение в его плечах не ускользнуло от меня. Всю дорогу домой он сжимал руль, не сводя глаз с дороги и зеркала заднего вида.

Только когда мы вошли в его пентхаус, напряжение покинуло его.

Пенелопа крепко спала в своей коляске, когда мы направлялись в детскую. Лука осторожно снял ее с сиденья, затем сменил подгузник и поменял ее одежду местами со спящими, пока я наблюдала за ними, запоминая этот момент. Я не знал, сколько их у нас еще будет.

Пенелопа проснулась, воркуя и улыбаясь своему папе.

Он устроился в кресле-качалке, держа нашего ребенка на своих больших, сильных руках.

“ Маме пора спать, не так ли, Поппи? - тихо прошептал Лука. То, как он смотрел на нашу дочь, с такой любовью, что трудно было поверить, что он убийца. Манипулятор.

Он поднял на меня взгляд, и наши взгляды встретились, обжигая. Время тянулось как в замедленной съемке, касаясь моей кожи, как палящее солнце, оставляя меня разгоряченной.

“ Иди отдохни, Жена, ” призвал он, одарив меня своей улыбкой. “ Ты весь вечер была молчалива. Ты, должно быть, устала.

Не говоря ни слова, я кивнула и направилась в нашу спальню. Я быстро приняла душ, затем скользнула в постель. Я лежала на спине в нашей кровати, уставившись в потолок, и слушала нежные слова, которые Лука шептал нашей дочери.