Лука Витиелло

Ария открыла рот, но ничего не произнесла. Я медленно наклонился, давая ей время прекратить все это, но она не шелохнулась. Я поцеловал ее, заставляя себя действовать медленно, но вскоре наш поцелуй стал более страстным. Мне стоило огромного труда держать руки на ее талии, а не исследовать ими каждый миллиметр ее тела. Я провел большим пальцем под ее футболкой, поглаживая ее обнаженную кожу. Ария мягко застонала мне в рот. Я не был уверен, что она сама заметила это. Я легонько помог ей улечься на спину, пока она не вытянулась на шезлонге, и я наполовину навис над ней.

Ария ощущалась такой чертовски сладкой, пока мой язык заявлял права на ее рот. Я мог сказать, что ее возбуждение росло, учитывая, как она потиралась бедрами.

Я поднял голову, чтобы взглянуть в ее раскрасневшееся лицо.

— Я могу заставить тебя чувствовать себя очень хорошо, Ария, — проговорил я, мои пальцы нетерпеливо подрагивали на ее бедре, жаждая двинуться на юг. — Ты хочешь продолжить, ведь так?

Внутренний спор мелькнул в ее глазах, но проблеск решительности победил.

— Я в порядке, спасибо.

Все внутри вздрогнуло от сдерживаемого смеха.

— Ты такая упертая, — я знал, что она влажная. То, как она прижималась, как стонала... Блять.

Я вновь крепко поцеловал ее, мой язык подразнивал ее, будто бы я играл не с ним, а с ее киской; мои пальцы выводили круги прямо у ее поясницы, зная, как это отдается у нее между ног, но Ария осталась верна своим словам, несмотря на то, как раскраснелась, стонала и подрагивала от моего поцелуя. Мне следовало немедленно остановиться, потому что мой член был каменным, это становилось слишком нестерпимым.

Ария ошеломленно уставилась на меня.

— Нам лучше прекратить это, — простонал я. — В моих штанах стало слишком тесно.

Ария выглядела одновременно и самодовольной, и смущенной. Я усмехнулся, вновь ухмыльнулся, а затем поднялся на ноги и потянул Арию за собой. На этот раз она держала меня за руку, что немало удивляло меня, и, блять, это ощущалось, как гребанная победа. Это стоило моих посиневших яиц, которые будут мучать меня всю ночь, пока Ария будет спать в моих объятиях.

ГЛАВА 12

Мой телефон зазвонил на ночном столике, пробуждая меня. Я осторожно высвободил Арию из своих объятий, и она перевернулась на другой бок. Схватив мобильник, я встал. Звонил Чезаре, и я быстро ответил.

— Что-то случилось?

— Братва покромсала одного из нашего химиков и раскидала его куски вокруг «Сферы».

— Кто-то уже занялся этим?

— Уборщики уже на месте.

— Хорошо. Я приеду так скоро, как смогу. Ты уже звонил Маттео?

— Нет.

— Тогда я сам.

Я позвонил брату, договорившись встретиться с ним через пятнадцать минут, прежде чем вернуться в спальню, быстро одеться и схватить оружие.

Одевшись, я вновь направился в холл, чтобы оповестить Ромеро, что он нужен здесь как можно скорее, а потом вернулся в спальню, чтобы разбудить Арию.

Но она уже сидела на кровати.

— Уже уходишь?

Она выглядела расстроенной.

— Братва схватила одного из наших. Они раскидали его фрагменты вокруг одного из наших клубов.

— Кого-то из тех, кого я знаю? — спросила Ария. — Полиция будет привлечена r этому?

Я подошел к ней. Она выглядела невероятно со спутанными светлыми волосами.

— Нет, если я разберусь с этим, — прошептал я, обхватывая ее лицо. — Я постараюсь вернуться пораньше, хорошо?

Ария коротко кивнула, и я наклонил голову, чтобы поцеловать ее. Она не вздрогнула и не отпрянула, когда наши губы соприкоснулись. Напротив, она приоткрыла их для меня. Я принял ее приглашение и жадно углубил поцелуй, но дела не ждали. Я отодвинулся и быстро вышел.

Братва нарисовала свои гребанные Калашниковы на входе в «Сферу», и химик был не единственным, кого они убили. Один из наших самых толковых диллеров также был расчленен, и его части были разбросаны на заднем дворе, а на фасаде дома было изображено то же херово граффити.

— Ебанyые русские, — пробормотал Маттео.

— Очередное предупреждение. Они хотят обратно свой товар, — проговорил Чезаре, нахмурившись.

Солдаты Семьи похитили последнюю доставку наркотиков русских в качестве расплаты за их нападение на одну из наших нарколабораторий.

— Мы должны послать им ответ, — ответил Маттео.

«Уборщики» Семьи, в основном из числа новеньких, пытались смыть изображение Калашникова. Они уже отмыли со стен и тротуаров следы крови, но граффити никак не поддавалось.

Я вновь набрал отцу, ненавидя тот факт, что нуждался в его согласии, чтобы действовать дальше. Он поднял трубку после десяти звонков, как обычно заставляя меня ждать.

— Я занят.

Очевидно, не делами.

— Нам нужно направить Братве четкое предупреждение. Они борзеют.

Отец молчал. Ему было плевать, что русские могут лишить нас всего.

— Я позвоню Фиоре.

— Фиоре здесь нет. Он не знает, что происходит в Нью-Йорке, и, скорее всего, ему насрать. Синдикат не будет помогать нам, им своих проблем хватает. Мы должны действовать прямо сейчас. Мы не можем ждать, пока ты и Фиоре обсудите каждую ебанную деталь. Русские выставляют нас дураками.