Лукашенко. Политическая биография

Во время той поездки директор совхоза «Городец» был по отношению к своему «куратору» вежлив и предупредителен: даже за чаем для обоих к проводнице ходил сам. Оно и понятно: моложе, рангом пониже. Кроме того, сам факт участия в таком совещании имел огромное значение для Лукашенко, как для любого человека, делающего карьеру. И он выжал из него все возможное: «По телевизору все земляки видели Александра Григорьевича Лукашенко как участника Всесоюзного совещания по арендному подряду. И особенно один момент притянул их внимание: с трибуны Александр Григорьевич Лукашенко во время выступления повернулся к Михаилу Сергеевичу Горбачеву, который находился в президиуме, и уточнил:

— Я так говорю, Михаил Сергеевич?

— Так, так, — согласно закивал тот головой»24.

Шутка ли, сам генсек соглашается с директором совхоза! По-другому и быть не могло: Горбачева-то спросили, согласен ли он с собственными мыслями, собственными идеями. Разумеется, он согласился. Но выстроил Лукашенко все мастерски25.

Конечно, далеко не каждый директор совхоза смог бы в советские времена вот так запросто обратиться к генсеку. Лукашенко смог — он и сам сумел ощутить себя властью, а не просто директором. Такой же властью, как Горбачев. Только подвластная ему территория несколько меньше Советского Союза. А в остальном — равные… Во всяком случае, когда они вместе с тем же Евсеем Корнеевым ехали обратно Лукашенко, по словам Василия Леонова, уже не пошел к проводнице за чаем, а отправил своего «куратора» Корнеева: мол, я тебе, когда в Москву ехали, чай носил, а теперь ты мне неси.

«Вот какие люди сволочи…»

Во времена хозяйствования в совхозе «Городец» проявилось и еще одно человеческое качество Александра Лукашенко, о котором нельзя не сказать. В книге Якутова читаем:

«На другой день своего директорства встретил Лукашенко двоих механизаторов. Оба навеселе.

— Куда путь держите, друзья? — строго спросил директор.

— В магазин, — бодро, в один голос, сообщили рабочие. — Надо кое-чего подзакупить…

— В магазин, конечно, вы идти можете, — твердо сказал директор, — а к технике я вас больше не допущу. Поколдуете пока лопатой и вилами.

Следом заработали наказания еще несколько выпивох и лодырей»26.

Прочитав, каждый поймет: суров, но справедлив.

А как же было на самом деле?

«В тот момент Шклов лихорадили разговоры о том, как директор "Городца" побил местного тракториста Василия Бандуркова по кличке "Муркин"»27. Вот что рассказывал мне собкор главной аграрной газеты Советского Союза «Сельская жизнь», уже знакомый читателю Анатолий Гуляев, по долгу службы разбиравшийся с этим случаем:

«Против него возбудили уголовное дело за избиение механизатора. Он ко мне приехал домой: вот эти партократы, они хотят свести со мной счеты. Я спрашиваю: "Саша, ты бил этого механизатора?" — "Нет, не бил". — "Поехали!" Сели в мою машину, поехали в Шклов в больницу — там врачиха была, не помню, как зовут. Она выдала справку механизатору о побоях. Я говорю: "Как это было?" — "Вот, пришел механизатор. Мы его обследовали — травма нанесена тупым тяжелым предметом". Я вышел от врачихи и попросил: "Саша, чтобы я знал, как себя вести, скажи: ты его бил или нет?" — "Нет, не бил".

Ладно. Поехали в Шкловскую прокуратуру. Там юный сотрудник прокуратуры говорит: "Тайна следствия — я ничего не могу вам сказать". Я предъявил мандат, на нем написано "Орган ЦК КПСС". Он пожал плечами и достал документы, показания соседей, которые видели, как бил. Я, выходя оттуда, говорю: "Саша, соседи показывают". — "Нет, соседи — сволочи".

Приехали в деревню, заходим к соседу. Сосед рассказывает, как было дело. Они с соседом-механизатором вышли из трактора. Правда, до этого выпили бутылку вина. Вышли из трактора, и тут появляется на белой "Ниве" директор совхоза, стал, говорит, на нас орать и вот этого механизатора Бандуркова начал бить. Бил кулаком, кинул на землю и начал бить ногами. И жена его, и дети подтверждают это. А мы сидим в хате, и по хате видно, что хозяин и хозяйка пьянчуги. Мне жена избитого механизатора говорит: "Ну, мы пьющие. Я знаю, что нам не поверят". И на крик срывается: "Так бил же! Мы все видели, что бил! Вот дети видели, что бил". И дети: "Бил!"

Я выхожу, говорю: "Саша, ну вот все говорят, что бил ты этого механизатора". — "Нет", — говорит и смотрит на меня совершенно ясными глазами. Ну что мне делать? А поскольку возможности тогда были, я попросил, чтобы бригадир мне собрал местных механизаторов на машинном дворе. Он собрал 12 человек. Я говорю: "Саша, подожди меня в машине". Он остался в машине.

Я спрашиваю: "Мужики, вот так, не для печати, я не буду записывать ваши фамилии. Как вы считаете: мог Лукашенко бить данного конкретного механизатора?" Они мялись, мялись. Я показываю: "Не для печати. Вот выключил диктофон — ничего не записываю". Они говорят: "Ну, если не для печати, то и меня бил, и меня бил, и меня…" Оказалось, что из двенадцати человек восемь человек он бил тоже.