Лукашенко. Политическая биография

Не трудно понять, почему Лукашенко дал такую команду. Зачем ему связывать себя какими-то обязательствами? Но ведь есть «гаранты», есть с ними договоренность. Принимать на себя ответственность перед ними за нарушение данного слова Лукашенко не собирался, ему было гораздо выгоднее свалить ее на парламент…

И Лукашенко лично прибывает в Верховный Совет и начинает уговаривать депутатов ратифицировать подписанное соглашение — причем без принятия каких-либо дополнительных документов.

Это и была ловушка, в которую угодили Шарецкий и Калякин. Подписывая ночное соглашение, они предполагали, что наутро им удастся принятием разъяснительного постановления о порядке созыва Конституционного собрания и т. д. хотя бы отчасти нейтрализовать свой проигрыш.

Лукашенко это сразу понял и выбрал простую тактику: настойчиво просить парламент ратифицировать соглашение, прекрасно понимая, что без принятия дополнительных документов депутаты на это не пойдут. Соглашение будет сорвано, но сорвано не по его, а по их вине. Понятным было и то, что ни Ельцин, ни его посланцы ни в какие тонкости вникать не будут и даже не попытаются разобраться, кто на самом деле срывает ратификацию.

«Я думаю, что сейчас многие из депутатов вели бы себя по-другому, — считает Сергей Калякин. — Но тогда… Коноплев кричит с трибуны: "Не голосуйте за это соглашение, президент вас просит!", — и даже оппозиция не голосует. Хотя оппозиция должна вроде бы действовать наоборот, но даже она голосует так, как нужно Лукашенко, — это алогично просто. Это просто алогично!»

Но ничего «алогичного» на самом деле там не было. А была ловко сконструированная интрига и хитро продуманная заморочка. Коноплев как бы от имени шефа призывает не поддерживать соглашение, и те, кто за шефа, голосуют «против». Лукашенко призывает поддержать соглашение — и те, кто против Лукашенко, голосуют опять же «против». И в этом хаосе руководители фракций уже не контролируют ситуацию. В зале нет никого, кто, подобно Гончару, мог бы четко и жестко объяснить депутатам, какую глупость они совершают. Даже не глупость — политическое самоубийство. Ведь их заманивали в мышеловку.

«В итоге не хватило нескольких голосов для утверждения, — вспоминает Михаил Пастухов. — После чего Лукашенко сказал:

— Ну, раз Верховный Совет не утвердил соглашение, то чего должен соглашаться с его условиями я? Я тоже тогда не выполняю свои обязательства».

Дверца мышеловки захлопнулась.

Депутатского большинства уже не было. И не было парламента. Он перестал существовать в тот момент, когда исчезла всякая надежда на импичмент.

Конституционный суд «сдает» Конституцию

Рассказывает Михаил Пастухов:

«Утром, когда мы пришли в Конституционный суд рассматривать дело, уже собрались все участники процесса. Многие судьи были одеты в мантии. Валерий Тихиня опоздал и пришел в двадцать минут десятого, говорит: "Мы срочно должны провести совещание". С воспаленными глазами и, чувствуется, уставший. Но мы уже знали, что подписано ночное соглашение.

Тихиня нас с ним познакомил. Он сказал, что удалось избежать трагических последствий в нашей стране — при патронаже российских должностных лиц заключено соглашение, по которому Лукашенко не будет настаивать на обязательном референдуме по вопросу принятия Конституции, депутаты отзовут свои подписи, а Конституционный суд в этом случае прекратит это дело. Все вроде бы — чин-чинарем. Но был единственный вопрос, который я и задал Валерию Гурьевичу:

— А кто, собственно, вас уполномочил подписывать такое соглашение от Конституционного суда? Мы обязаны рассматривать это дело.

Как докладчик я был заинтересован, чтобы довести до конца дело. И я сказал о том, что, невзирая ни на какие соглашения, мы должны начать судебное заседание по этому поводу и разобраться, является ли подписание документа об урегулировании спора основанием для того, чтобы отложить процесс. Выслушаем, мол, представителей Верховного Совета, которые инициировали процесс, и представителей президента, которые пришли в полном составе… Мы зачитаем это соглашение, увидим, как к нему отнесутся стороны, и будем дальше продолжать процесс.

Тихиня сказал: "Нет". Он не согласился и не захотел ставить на голосование мое предложение. Более того, когда я стал настаивать, он вызвал помощника и говорит:

— Скажите, что разбирательство откладывается до двух часов в связи с тем, что изменились обстоятельства.

Когда закончилось совещание, к Тихине ворвались-таки разъяренные представители Верховного

Совета — это были депутаты Добровольский, Грушевский и Щукин:

— Что такое?! Мы не отзываем свои подписи! Вы обязаны рассматривать дело.

Но Тихиня стал и им объяснять, что это соглашение позволило избежать кровопролития и получить мир, худой — но мир, и что российские должностные лица являются гарантами того, что можно будет избежать войны между президентом и Верховным Советом и разрешить конфликт мирным путем — внесением изменений в Конституцию через Верховный Совет.