Лукинский фактор

— Как только переговорю с отцом Николаем и получу его принципиальное на это согласие, сразу вам отпишу. Но нужно ещё благословение епископа. Это уже будет решаться после вашего поступления на работу в университет. Думаю, и здесь проблем не возникнет. Оставьте Василию Петровичу ваш адрес.

Когда Алексей и Михеев вышли из кабинета Склифосовского, Алексей сказал Василию Петровичу:

— Решение о предоставлении мне возможности служить в факультетской церкви будет решающим при принятии мной предложения господина Склифосовского.

Они тепло попрощались, Михеев сказал, что предпримет все необходимые действия для привлечения Алексея в университет.

Алексей специально не стал рассказывать о пенициллине, поскольку не был уверен, что действие этого лекарства, изготовленного кустарным способом, не навредит больным. Это лекарство требовало длительной доработки, улучшения и апробации, чем он и собирался заняться в ближайшие месяцы…

Вечером попаданцы сели на поезд в столицу. Алексей выйдет в Чудово, ему надо возвращаться к семье, а Александр и Пётр Иванович поедут в Санкт-Петербург. В поезде Алексей рассказал о своих встречах в университете и переговорах со Склифосовским. Предупредил, что холодильник ему нужен для хранения лекарств, и он его забирает себе. Александр сразу сказал Петру Ивановичу, что надо срочно подавать привилегии на изобретение электрического холодильника, а по возможности начать его производство. Решили подать бумаги в этом месяце, а Алексея предупредили, что он должен внимательно осмотреть холодильник и уничтожить все шильдики, определяющие его производство в XXI веке.

Глава 18. Глаза боятся, а руки делают

Надежда Михайловна, как было предложено управляющим Львом Алексеевичем, пришла на СМЗ с утра и стала ожидать Шварца с бухгалтером и вновь назначенного управляющего для приёма по бухгалтерской ведомости на баланс товарищества приобретённого имущества.

Все приехали в экипаже к 10 часам утра. Бухгалтер Шварца, представившийся Блюмом Ароном Моисеевичем, сразу предложил переписать всё имущество, отражённое в его бухгалтерской ведомости, на баланс товарищества без проверки.

— Проверять — только время терять! Тем более вы, уважаемая Надежда Михайловна, всё равно ничего не понимаете в передаваемом имуществе. Я ведь прав? Токарный станок не отличите от парового котла. У меня в ведомости всё изложено предельно точно, только недавно проводил полугодовую ревизию имущества. Согласны?

— Арон Моисеевич, я вижу, вы — бухгалтер с большим стажем. Что бы вы подумали о бухгалтере, что-либо принимающем, тем более ставящем на баланс, без проверки? Вы продолжали бы его считать бухгалтером после этого?

— Но вы же всё равно ничего не сможете сличить по ведомости с тем, что стоит на складе? Как вы это соотнесёте одно с другим?

— Не стоит так волноваться. Я смогу это сделать.

Лев Алексеевич и Шварц наблюдали за пикировкой бухгалтеров с любопытством.

Надежда Михайловна взяла бухгалтерскую ведомость Блюма и направилась с ней к месту складирования стройматериалов.

— Сначала проверим наличие стройматериалов и состояние незавершённого строительства, а потом перейдём к оборудованию, станкам и инструментам, — предложила она. — Показывайте, где и что лежит.

— Надежда Михайловна! Мы ведь так несколько дней потеряем!

— А я никуда не тороплюсь. Пока своими глазами всё не увижу и не сличу их наличие с указанным в ведомости, ничего не подпишу!

Проверка стройматериалов показала, что не хватает 48 поддонов с кирпичом по 400 штук на каждом, 15 бочек с цементом по 50 килограммов каждая, а в кучах щебёнки и песка, по замерам Надежды Михайловны, примерно по пять кубометров каждого наименования. Арон Моисеевич только за голову хватался и не переставал повторять, что никакой нехватки нет, всё передано строителям и использовано ими на стройке.

— Не волнуйтесь так, Арон Моисеевич, покажите лучше подписанные вами процентовки выполненных работ на стройке и переданные строителям по актам стройматериалы. Сейчас мы всё сверим, произведём обмеры объёмов кладки, посчитаем, сколько кирпича и других материалов пошло на строительство, соответствует ли это переданным строителям, а потом и будем делать выводы.

На Арона Моисеевича было жалко смотреть. Лев Алексеевич переглянулся со Шварцем и заявил:

— Пока вы всё это будете делать, мы съездим в город по делам и вечером вернёмся. Надеюсь, к этому времени у вас будет всё готово.

Они сели в экипаж и укатили.

— Надежда Михайловна, миленькая, сколько же времени вы будете делать обмеры и считать? На счётах поди! У меня на учёте сидело три человека, и то не справлялись! А вы одна хотите эту работу сделать!

— Арон Моисеевич, лучше берите рулетку и помогайте делать обмеры, да следите за цифрами, которые я буду записывать. Чтобы потом не было претензий. А посчитаю я всё очень быстро, не впервой.