Лукоморье

— Смотрите, снова он! — Антон указал в сторону двери. Кот стоял на пороге, сверля людей пронзительным желтым взглядом. — Откуда он тут? Не помню, чтобы он вылезал. Кошки по лестнице не поднимутся.

— Неважно, откуда. — Сергей огляделся. — Смотрите, наших вещей нет. И еды на столе нет. Что это значит?

— Может, мы проснулись? — предположила Евгения. — Умолкни, Женя! Ты поняла, о чем я!

Кот мяукнул. Как только все посмотрели на него, он спрыгнул с порога, оглянулся, встретился взглядом с людьми и вновь мяукнул.

— Слушайте, да он зовет нас! — догадалась Катерина. — Давайте за ним!

— Антон, возьми ведро! — Евгения встретилась с ним взглядом. — Не спорь, пожалуйста. По-моему, его не зря на виду оставили.

Идти, нет — почти бежать вслед за котом, и при этом не разлить воду оказалось непросто. Палящее солнце, словно это не деревня глубоко в северных широтах, а Сахара какая-нибудь. Ни ветра, ничего, только обволакивающий, иссушающий горло воздух. Кот остановился на пригорке. Люди замерли, не веря своим глазам. Их автомобиль и трактор стояли шагах в ста поодаль.

Кот оглянулся, посмотрел на людей, неожиданно сгорбил спину, прижал уши и издал низкий, угрожающий вой. Люди невольно отступили на шаг.

— Чего это он? — Евгения прижала ладонь к груди, вздрогнула и посмотрела вниз. — Почему я так одета?! Почему одежда вся угвазданная? Мы же все постирали и…

— Смотрите! — Сергей оглянулся. — Смотрите!

Они выходили из двери дома бабы Нюры. Человекообразные. Вначале им померещилось, что это мертвецы, причем очень старые, обрывки одежды не прикрывали лохмотья иссохшей кожи поверх костей. Двигались они неуверенно, как обычно изображают зомби в фильмах: шли, пошатываясь, держа руки перед собой. Почудилось шипение и скрип.

— В машину, быстро! — распорядился Антон. — Уезжаем. Быстро, без паники! Сергей, помоги им!

Сергей осторожно поднял ведро, оставил его, Катерина явно испугалась так, что не понимала, что делать. Она вцепилась в руку Сергея так, что тот невольно охнул.

Двигатель не заводился. Хоть ты лопни — не желал, и все.

— Они пошли быстрее. Похоже, они знают, где мы, — предупредила Евгения. — Антон, наши вещи все в салоне. Как будто мы их и не забирали никогда.

— Может, и не забирали. — Антон посмотрел вперед — мертвецы приближались, а новые все выходили из дома. — Не заводится. Сергей, вытаскивай мой и свой рюкзаки. Там еда и вода.

— Я свой не брошу, — заявила Евгения. — Ни за что. Сергей, осторожно, ведро!

Точно, чуть не опрокинул.

— Не зря она нам его оставила. — Сергей поднял ведро — сделать это быстро с тяжелым рюкзаком за спиной оказалось непросто, чуть кубарем не полетел. — Идем по нашим следам! Быстро!

Люди двигались быстрее тех непонятных существ, что шли за ними следом. Но уже через сто шагов началось: в голове помутнело, а жара стала такой, что горло заболело.

— Надо выбраться. — Сергею слова давались с трудом, язык не желал слушаться. — Катя! Женя! Антон? Что ты…

Антон коротко размахнулся, и выплеснул часть воды Сергею в лицо. Тот чуть не уселся от неожиданности, закашлялся.

— Лучше стало? — поинтересовался Антон, было видно, что он сам держится из последних сил.

— Лучше! — поразился Сергей. — Классно! Девочки!

Обе получили такой же «заряд бодрости», и Евгения едва не выругалась, но замерла, вытирая лицо и прислушиваясь к ощущениям. Переглянулась с Катериной: та, тяжело дыша, показала большой палец.

— Вот зачем она воду оставила. Сергей, помоги ему!

— Там еще раза на два осталось. — Сергей заглянул в ведро, после того, как и Антон получил порцию воды в лицо. — Обалдеть! Как рукой сняло!

— Быстро, вперед! Немного осталось — за дубом шагов сто, и будет дорога. Ну, двинулись!

Но едва они повернули за последний пригорок — пришлось еще разок плеснуть всем в лицо — как увидели стоящий у обочины трактор и широко улыбающегося Семена с ведром воды. Шел к ним, как ни в чем не бывало.

_{* * *}

Несколько секунд словно выпали из жизни. Одно помнилось, что Сергей уже протянул руки, чтобы в них плеснули воды из ведра, и тут…

Семен выронил ведро, он схватился за голову и издал необычный для человека звук — треск и шорох. К ужасу геологов, лицо Семена почернело и осыпалось, словно он обратился в мумию за несколько секунд. И вот перед их четверкой стоит нечто, словно скрученное из толстых корней наподобие стен и потолка в давешнем круглом зале. Потом гротескная, лишь отдаленно напоминающая человека фигура посерела и тоже осыпалась.

За спиной Семена стояла баба Нюра. Похоже, только что окатившая его водой из ведра. А вокруг людей шли — медленно, но верно — такие же человекообразные фигуры — скрученные из толстых, гладких корней или ветвей. Сходились, окружали, приближались.

Баба Нюра развернулась и плеснула из ведра еще на двух ближайших. Как и Семен, они посерели и осыпались невзрачным серым порошком. Баба Нюра оступилась, схватилась за сердце и уселась на землю, но ведро не упустила.

Если все это время геологи словно окаменели, то сейчас отпустило. Ужаса не было, были только обостренные чувства и кровь, колотившая в висках, и жар во всем теле. И сила, прилив силы.