Лукоморье. Книга Первая

Туман уже укрыл ватной подстежкой весь гребень, спрятал кусты, скрыл корни кривого мертвого дерева и теперь неотступно полз прямо к нему. До слуха Плотникова донесся тихий шорох. Кто-то внутри этой завесы скользил по опавшей листве, сухо потрескивая хворостинками. Приближался шаг за шагом прямо к нему, прячась в этом проклятом тумане, который своим неумолимым движением говорит, что осталось всего несколько секунд…

Плотников подобрал под себя ноги и привстал.

Идущий последним зомби, бывший когда-то молодым парнем, неожиданно остановился. Замер в нескольких метрах от того места, где сейчас находился обливающийся потом помощник. Повернулся в его сторону и молча уставился тупыми глазами, прикрытыми козырьком старой бейсболки.

Да что же вы не стреляете?! Убейте его! У вас же у всех есть оружие, и вы умеете им пользоваться! На звуки стрельбы, конечно же, сбегутся другие, но он, Плотников, успеет убежать! В конце концов, за что он вам всем платит?!

Зомби сделал несколько шагов вперед, продолжая смотреть в сторону Плотникова. Тот повернул перекошенное от страха лицо назад. Край катящегося тумана был уже в паре метров, и в нем теперь совершенно отчетливо проглядывался формирующийся контур чего-то большого и лохматого.

Зомби постоял, тараща тусклые бельма глаз, а потом развернулся и неуклюже засеменил прочь, стараясь догнать своих. В этот же момент Плотникова коснулась белесоватая пелена. Помощник вскочил на ноги и заторопился наверх. Рядом тут же возникла фигура одного из охранников, вскинувшего оружие, которым он водил из стороны в сторону, пытаясь понять причину такого поведения Кирилла Эдуардовича.

– Что случилось?

Плотников не отвечал и продолжал стоять на месте, таращась в заполняющуюся туманом ложбину.

– В чем дело? – К ним подошел головной человек.

Помощник наконец вышел из ступора и ошарашенно посмотрел на стоявших рядом бойцов и державшихся чуть поодаль уголовников.

– Мне показалось, что там, в тумане, кто-то есть.

– Это бывает, – кивнул один из охранников. – Туман может создавать оптические иллюзии. А здесь, в Зоне, одному богу только известно, что может быть.

– Мы можем идти дальше?

– Да. Хорошо, что зомбаки успели отойти достаточно далеко и не вернулись обратно на ваши прыжки.

– Идем дальше. – Плотников мотнул головой.

Как бы потом этому холопу дать понять, кто здесь главный, и что не стоит ….

Тут никаких нервов не хватит!

Никто ничего толком не может сказать. Остается только догадываться, почему эта Зона имеет все то, что имеет.

К ее исследованию сначала подключали военных с каким-то суперсекретным оборудованием. Дало ли это какой-то результат или нет, никто так и не понял, ну, или не сказал. Скорее всего, первое. Во всяком случае, официальная версия утверждает именно так, и Плотников был с ней полностью согласен. Иначе никакого смысла в проходниках просто не было бы.

Через месяц на границу Зоны была доставлена группа шаманов и других фриков, называющих себя экстрасенсами.

Помощник поморщился, вспоминая переполох, который подняла эта безумная, разряженная и увешанная всем, чем только можно, толпа в аэропорту Сыктывкара. Но, несмотря на все амулеты, землю с кладбищ и кровь убитых петухов, проблема оставалась неразрешенной. Никто из этих сумасшедших ничего внятного рассказать так и не смог. Все соглашались, что здесь творится какая-та мистика и неведомая хрень. Многие намекали на необходимость проведения различных магических обрядов и уезжали обратно, ссылаясь на подготовку к этим самым ритуалам. Один из «потомственных сибирских колдунов» вообще, только появившись внутри Зоны, заявил, что не нужно ничего менять, потому что теперь здесь все стало так, как должно быть. И что организовавшийся порядок вещей есть начало двадцатишеститысячного цикла… или конец шестидесятипятимиллионного. После чего бросился бежать куда-то в лес, скрывшись в Зоне.

Видимость резко упала, и скорость движения их небольшого отряда заметно снизилась.

Кирилл Эдуардович налетел на лежащий у края тропинки конец поваленного дерева. Ушиб пальцы и, тихо взвыв от пробившей ступню боли, начал ругать все подряд. Первая волна гнева вновь пришлась на непонятные законы, по которым живет и работает это Лукоморье, будь оно неладно.