Луна для бездольных

Тайрон. Наверное, надоел тебе до смерти пьяной болтовней.

Джози. Нет, не очень. Чуть-чуть. Все жужжал, какая я, по-твоему, красивая.

Тайрон(серьезно). Это не трепотня. Ты и есть красивая. И всегда будешь.

Джози. Чудак ты, Джим. Никогда не угомонишься? Да я на рассвете, как чучело, была – только ворон пугать. Ты и на Страшном суде будешь шутки шутить.

Тайрон(с досадой). Ты прекрасно знаешь, что это не шутка. Ты не глупая. Все понимаешь.

Джози(поддразнивая). Ладно, я красивая, и ты меня любишь – как умеешь.

Тайрон. «Как умею», а? Стихи тебе читал? Тяжеленько тебе пришлось.

Джози. Нет. Мне понравилось. Там про красивую ночь и мечты при луне.

Тайрон. Ну, тогда, по крайней мере, есть этому какое-то оправдание. Ночь была красивая, не сомневаюсь. Я никогда ее не забуду.

Джози. Я рада.

Тайрон. А еще какой галиматьей я тебя потчевал? То есть не я, а зеленый змий?

Джози. Да никакой особенной. Больше молчал и грустил, словно пришибленный, или луна тебе в голову ударила, а не только виски.

Тайрон. Помню, сильно развеселился в трактире вместе с Филом, а потом ни с того ни с сего веселья как не бывало, и загрустил, как десять Гамлетов. (Умолкает.) Надеюсь, не исповедовал моей печальной жизни, не плакал у тебя на груди?

Джози. Не исповедовал. Только все хотел, чтобы эта ночь со мной была не такой, как с другими женщинами.

Тайрон(с отвращением). Черт, не напоминай мне об этих шлюхах! (Прочувствованно, с искренней благодарностью.) Джози, конечно, она была другой. Я, может, и мало что помню, но знаю, что другой, – по тому, как себя чувствую. Никакой тоски и угрызений утренних, когда жалеешь, что не умер во сне, и страшно вспомнить, каких ты гадостей наделал и наговорил, напившись до одурения.

Джози. Ничего ты такого не наделал и не наговорил, чтобы жалеть об этом. Поверь мне.

Тайрон(будто не услышав ее – медленно). Трудно описать, что я чувствую. Такого еще не было. Словно я в мире с собой, со своей поганой жизнью… словно все грехи мне прощены… (Устыдившись – цинично.) Грехи. Какая чушь! Но ты меня понимаешь.

Джози(с волнением). Да. И рада, что ты так чувствуешь. (Пауза. Она продолжает.) Ты говорил, что слишком много серых рассветов бывало за грязными окнами и рядом храпела какая-нибудь шлюха…

Тайрон. Имей жалость, не напоминай мне, Джози. Не порти утро. (Пауза. Она напряженно наблюдает за ним. Тайрон поворачивается лицом к востоку, пылающему всеми красками необычайно красивого восхода. Он глубоко вздохнул и смотрит. Растроган, но сразу устыдился этого и прячется за глумливостью.) Бог расстарался насчет декораций. Но в театре мне нравится больше. Поднять занавес. Акт четвертый. (Лицо у нее сморщилось от глубокой обиды, но он тут же со злостью одергивает себя.) Черт возьми! Зачем я все время ломаюсь! (С искренним чувством.) Ну, правда же, красота! Никогда не забуду… ее и тебя… здесь.

Джози(лицо разгладилось – просто). Я рада, Джим. Я надеялась, что ты почувствуешь эту красоту… как знак.

Тайрон(глядя на восход – меланхолически). Знак чего?

Джози. А, не знаю. Знак мне… да ладно. Не помню, что хотела сказать. (Резко меняет тему.) Не думай, что разбудила тебя любоваться восходом. Ты на ферме, не на Бродвее, и мне пора на работу, а не спать. (Встает, потягивается. За спокойной, приятельской интонацией чувствуется растущее напряжение.) Это – намек. Не могу развлекать тебя дальше. Так что иди в трактир, будь умницей. Знаю, ты не обидишься, не подумай, что я устала от тебя. (Заставляет себя улыбнуться.)

Тайрон(встает). Я и не думаю. (Помолчал и, не выдержав, – виновато.) Только один вопрос. Я, точно, не позволил себе лишнего вчера – не лез к тебе?

Джози. Не лез. Дразнил, когда я тебя дразнила. И только. Ну, как всегда.