Луна костяной волшебницы

– Даже не знаю. – Сабина кладет руку на свой живот. – Мой обряд посвящения состоится… лет в тридцать семь. – Уверена, она постаралась взять число как можно дальше от своих шестнадцати лет. – Так что мне трудно сейчас это представить.

Под словом «это» она подразумевала столь многое, что оно тяжелым грузом повисло между нами в воздухе. «Это» – самый сложный выбор, доступный Леуррессе. Если она решит родить ребенка, то ей дается ровно год, который она может провести со своим amouré. Но за это придется поплатиться его жизнью, независимо от того, что произойдет за это время. Ведь если она не убьет его, то они оба окажутся прокляты. Магия неоконченного ритуала прервет не только его, но и ее жизнь. Так умерла Ашена. И Лилиан за пять лет до этого. Это считается величайшим позором.

Я расправила плечи.

– Если мне суждено встретить свою смерть, то уж лучше я сделаю это, перевозя мертвых.

– Как моя мать? – Карие глаза Сабины блестят в темноте.

Я останавливаюсь и сжимаю ее руку.

– Твоя мать умерла как герой.

Лицо подруги омрачается печалью.

– Вот только я не чувствую ни капли гордости из-за этого.

Печаль Сабины тупым ножом пронзает меня. И мне отчаянно хочется приободрить подругу. Ее мать умерла два года назад, но боль утраты все еще свежа и всегда вспыхивает без предупреждения. Душа злого человека – Скованная душа – убила мать Сабины на сухопутом мосту, ведущем к Воротам. Оказавшись неподалеку от Загробного мира, его сущность стала осязаемой. Именно в такой форме души проводят бессчетные дни, пока не смогут соединиться со своими телами. И именно в такой форме могут навредить своим Перевозчицам. Но лишь Скованные души пытаются сопротивляться, боясь наказания, которое ожидает их в глубинах Подземного мира Тируса. Потому что Освобожденные души сами желают попасть в Рай Элары.

– Решено! – восклицаю я. – Мы никогда не умрем.

Сабина фыркает, но на ее лице появляется усмешка.

– Договорились.

И мы вновь начинаем шагать по темному туннелю, прижавшись друг к другу плечами.

– Давай помолимся, чтобы Тирус и Элара прислали мне страшного мужика, – говорю я. – Чтобы даже ты не пожалела о его смерти.

Тихий смех Сабины окутывает меня.

– Это было бы идеально.

3. Бастьен

Еще девять дней, и я убью ее.

Я забираюсь на стропила кузницы – лучшее место для тренировок, пока Гаспар отсиживается в таверне. И даже сомневаться не стоит, что старик проторчит там еще час.

Девять дней.

Я упираюсь ногами в крепкую центральную балку и надвигаю капюшон на глаза. Когда я встречусь с ней, будет полнолуние, но ночь может быть облачной или дождливой. Погода в Довре, да и во всей Южной Галле, не отличается постоянством.

Я достаю из-за пояса два ножа. Первый я стащил из-под носа Гаспара, пока тот остывал после ковки. А второй ничем не примечателен. Дешевый. Его рукоять не сбалансирована. Но этот нож принадлежал отцу, так что я ношу его в память о нем. И убью им ради него. Несмотря на капюшон, скрывающий обзор, я делаю выпад вперед. Пыль, взметнувшаяся под ногами, забивается в нос. Я отпрыгиваю назад и вновь атакую, отрабатывая удары. Эти упражнения я проделывал уже тысячи раз. И проделаю еще тысячу. Ведь невозможно подготовиться слишком хорошо. Да и полагаться на волю случая не стоит. Костяные волшебницы непредсказуемы. Невозможно угадать, у каких зверей она украла магию, пока не встретишься с ней лицом к лицу. Но даже потом остается лишь гадать. Она может оказаться вдвое сильнее. Или крупнее. А может и вовсе с легкостью перепрыгнуть через меня и ударить со спины.

Я разворачиваюсь на балке и перехватываю рукояти ножей, а затем метаю их в вертикальную балку. В воздухе тут же удовлетворяющий стук. Я устремляюсь к ним и хватаюсь за рукояти. Но не вытаскиваю их, а использую как опоры, чтобы забраться на балку уровнем выше.

Я представляю себе мост и девушку, которую мне предстоит убить. Подойдет любая из костяных волшебниц. Они все убийцы. Так что я заберу у них то, что они украли у меня. Жизнь одной из них в обмен на жизнь моего отца.

Всего девять дней, Бастьен. И мой отец обретет покой. Я обрету покой. Хоть и не могу представить себе этого чувства.

Зацепившись ногами за верхнюю балку, я отпускаю руки. А затем раскачиваюсь и исполняю сальто назад. Капюшон слетает на спину, когда я приземляюсь в центр нижней балки.

Мне будет чем удивить Костяную волшебницу.

Громкие хлопки прерывают мою тренировку. Гаспар рано вернулся. Мышцы невольно напрягаются, но голос, который раздается следом, – хриплый и женский.

– Браво.

Жюли. Она стоит, прислонившись к наковальне, в неосвещенной части кузни. И лишь ее соломенные волосы светятся в луче света, льющегося из открытого окна. В руке она крутит монету, периодически подбрасывая ее.

– Это настоящий золотой? – Я вытираю покрытый испариной лоб рукавом.

– Почему бы тебе не спуститься сюда, чтобы узнать это?

– Почему бы тебе не подняться ко мне? – Я подхожу к торчащим из дерева ножам. – Или ты боишься высоты?

Выдернув лезвия из древесины, я прячу ножи в ножны.

Жюли фыркает.